Апостол Иаков, брат Господень,первый епископ Иерусалимский и первый и главный епископ Церкви Христовой; он собрал собор в Иерусалиме, который был первым собором христианской Церкви; Иерусалим – матерь Церквей: все христианские Церкви по всему миру разошлись от Иерусалима; литургия апостола Иакова была литургией патриаршего престола в Иерусалиме; земной Иерусалим – это первый и главный образ Небесного; важно, чтобы мы себя понимали как Церковь, которая существует на земле, но существует на земле именно там, где существует Церковь, а не просто культурные традиции, исторически связанные с христианством; когда православие заменяется какой-то русской народной верой, то становится непонятным не только то, зачем нужно служить литургию Иакова, но и зачем нужна православная догматика, почему плох экуменизм и т.д.; Церковь Ветхого Завета и Церковь Нового Завета соединяются в Иерусалиме и прямо в личности апостола Иакова, о котором ранние церковные историки говорят, что он был ветхозаветным первосвященником до того, как стал христианским епископом; литургия Иакова особенно напоминает нам о доконстантиновском христианстве, которое еще не стало государственной религией; мы должны все время соизмерять себя с первыми христианами для того, чтобы стараться жить так, как жили они, и быть готовыми претерпеть то, к чему были готовы они.

Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа!

Сегодня мы совершаем память апостола Иакова, брата Господня – первого епископа Иерусалимского, вообще первого епископа христианской Церкви, главного из апостолов. Апостол Иаков, хотя и не входил в число двенадцати апостолов, собрал собор в Иерусалиме, как мы читаем в “Деяниях апостолов”, который и был первым собором христианской Церкви. И апостол Павел говорит, что он начал проповедовать, не видя никого из апостолов – мы только что об этом слышали, — но только Иакова, брата Господня, потому что его считали главным.

Но это все история. А что это означает для нашей современности? Из многого скажу хотя бы немногое: во-первых, это апостол Иерусалима, а Иерусалим – матерь Церквей. Все христианские Церкви по всему миру разошлись от Иерусалима. Служа литургию Иерусалима – литургия апостола Иакова была литургией патриаршего престола в Иерусалиме, и именно там она сохранилась через все века, хотя служили ее уже редко, но, тем не менее каждый год, — мы обращаемся к своим истокам.

Как в самые торжественные богослужебные дни сейчас у нас в литургии на церковно-славянском языке есть какие-то важные слова на греческом, так и оставленные без перевода, или даже в херувимской песниу насесть полугреческое, полупереведенное слово “дориносима”, то есть носима на копьях ангельскими невидимыми чинами, когда Господь сравнивается симператором, возвращающимся с победой, несомого на копьях, на щите, — подобно этому в богослужебных чинах как таковых присутствует этот древний чин литургии Иакова, который мы совершаем для того, чтобы не забывать о своих корнях.

Как греческие слова в славянской литургии нужны для того, чтобы мы помнили о Византии, от которой приняли христианство, так и эта литургия нужна для того, чтобы помнить о Иерусалиме. Но зачем нам помнить о Иерусалиме? Конечно, много буквальных ответов об этом содержится в священном писании и особенно в псалмах, в книге пророка Исаии, где говорится: “блажен иже имать семя в Сионе и южики во Иерусалиме”, то есть “у кого есть потомство в Сионе и родственники в Иерусалиме”.

Здесь, конечно, прежде всего, говорится о Небесном Иерусалиме, но земной Иерусалим – это первый и главный образ Небесного. В нашей современной церковной жизни очень важно, чтобы мы себя понимали как Церковь, которая существует на земле, но существует на земле именно там, где существует Церковь, а не просто какие-то культурные традиции, исторически связанные с христианством. Из-за того, что это забывается, происходит очень много бед.

Например, некоторые думают, что православие – это русская народная вера. В результате получается, что православие и заменяется какой-то русской народной верой, которая имеет все меньше и меньше общего с православием. Конечно, в такой вере совершено непонятно, зачем нужна литургия Иакова, но самое главное – непонятно, зачем нужна православная догматика, почему плох экуменизм и тому подобное.

Получается, что такие люди, которые воспринимают православие как русскую народную веру, — а это бывают люди и очень невежественные, бывают и довольно образованные, — оказываются неустойчивыми перед всякими соблазнами современными, когда из православия предлагается сделать какой-то инструмент для каких-то мирских целей.

А вот если мы вспоминаем начало наше, то есть Иерусалим, то мы смотрим все время туда, куда указывают нам святые отцы – на истоки нашего Предания. Кроме того, мы смотрим и на связь между Новым и Ветхим Заветом. Часто тоже не понимают эту связь, не понимают что это такое. Говорят, что мы сейчас христиане, у нас Новый Завет, а Ветхий Завет нас не касается.

Те, кто так говорят, выдают, — уж не знаю насколько понимаемое ими — желаемое за действительное. На самом деле Ветхий Завет нужен тогда, когда человек не может жить в свободе. Потому что человек грешный должен исправляться наложением каких-то стеснений, конечно, добровольно выбранных. Только добровольно можно вступить в Завет с Богом. Но это именно сначала стеснения, сначала заповеди, наказание за их нарушение — а это Ветхий Завет, это всем нам необходимо.

Это не только необходимо человечеству в его истории – ведь сначала был Ветхий Завет, а потом Новый, — это необходимо и каждому из нас в нашей личной истории, в нашей личной биографии. А Новый Завет – это когда мы уже действительно исполняем волю Божию просто потому, что она уже становится нашей собственной волей, и делаем не только то, что заповедано в Ветхом Завете, но и гораздо большее.

И вот Церковь Ветхого Завета и Нового Завета соединяется в Иерусалиме и, кроме того – прямо в личности апостола Иакова, о котором ранние церковные историки говорят, что он был и ветхозаветным первосвященником еще до того, как стал христианским епископом. Потому что истинная часть ветхозаветной Церкви, которая не уклонилась от возвещенной пророками воли Божией и поэтому приняла Мессию, возглавлялась апостолом Иаковом, согласно церковным историкам II века, опиравшимся на более ранние источники.

Но есть, конечно, еще одна причина, может быть, наиболее важная, почему служение литургии Иакова стала особенно возрождаться в ХХ веке. В ХХ веке, когда начались небывалые за много веков гонения на Церковь, о которых люди уже забыли не только по своему опыту, но забыли даже по историческому опыту, когда рухнуло, по сути дела, государственное православие – а до этого оно выродилось, поэтому, собственно, и рухнуло, иначе было бы прочным и не рухнуло, — мы вернулись к ранним христианским временам, к доконстантиновским, когда не было еще государственного христианства.

И литургия Иакова особенно напоминает нам об этих временах, в ней больше следов этой христианской древности. Конечно, та литургия, которую мы служим, все равно уже прошла через века, через века государственного христианства, и многое в ней было утеряно из того, что было в самой ранней службе, но многое и сохранилось. И потому мы упоминаем здесь тех, кто находится в заточении за веру, те, кто испытывает другие гонения и опасности за веру – для нашего времени, конечно, это особенно близко.

Поэтому будем стараться быть христианами, не забывая о наших корнях. Будем помнить, что для нас сохраняет важность Ветхий Завет, о котором Христос сказал, что пока мир стоит, ни йота, ни черта не прейдет из Закона Моисеова. Будем себя все время соизмерять с первыми христианами для того, чтобы стараться жить так, как жили они, и быть готовыми претерпеть то, к чему были готовы они.

Конечно, о своей готовности заявлять лучше не надо, но просить Бога, чтобы в нужном случае по обетованию Евангелия Он дал нам что делать и что глаголати, необходимо. Вот для всего этого служит сегодняшняя литургия апостола Иакова – и для назидания нашего, для того, чтобы мы все это вспомнили и поняли, и для того, чтобы мы особым образом помолились об этом за этой литургией. Хотя, конечно, за этой литургией, как и за всякой другой, самая главная наша молитва всегда об одном и том же – о том, чтобы нам спастись и достигнуть обожения, которое есть спасение.

Аминь.