Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Сегодня мы начали большое евангельское чтение, которое завтра завершим. Эта часть Евангелия от Матфея считается даже небольшим апокалипсисом – речь на горе Елеонской о последних временах. Исторически она была связана с великим вторником, но если за один раз читать, то получается очень много, и в византийском обряде где-то первого тысячелетия ее разделили, и первая половина отошла на Великий понедельник.

Первая половина, которую мы сегодня прочитали, преимущественно посвящена знамениям конца времен. А вторая половина, которая будет завтра, посвящена притчам о том, как будет совершаться Суд – что важно, что неважно, что спасительно, что погибельно. Но это завтра, а сегодня было о признаках последних времен.

Конечно, многие люди, имея на то полное право, читали это как некоторое предзнаменование внешних событий. Но мы видим, что внешние события, которые там указаны, кроме одного, они все время в истории происходят – когда христиан убивают, когда оскудевает любы многих, начинаются всякие распри. И один признак, однако, такой, которого еще никогда не было – пришествие Сына Человеческого, которого все ясно увидят.

Тут можно задать очень много вопросов, и их очень много задавали, а можно задать только один: зачем православным христианам знать эти признаки конца времен? Ведь сказано совершенно ясно, что узнать дату наступления конца света никто не может, и признаки тоже не ведут к тому, чтобы узнать эту дату. А к чему они тогда вообще ведут, если они почти все время появляются?

А эти признаки для того, чтобы понимать, в какое время мы живем. Я напомню, что если мы христиане, то по отношению к нам вообще не может быть никакого Второго пришествия, потому что Церковь – это Тело Христово, а Христос из Своего Тела отойти не может. Чтобы было Второе пришествие, должно быть отшествие. Но отшествие – оно же Вознесение Господне – это отшествие с земли, а не из Своего Тела, не из Церкви.

Поэтому и пришествие, о котором мы столько говорим, относится не к Церкви, а это наоборот – пришествие самой Церкви ко всем людям, которые вне этой Церкви. Поэтому для христиан главным признаком становится ясное и очевидное пришествие Христово, которое у них есть всегда. Поэтому когда нас зовут куда-то и говорят, что вот там пришел Христос, что мы дождались кого-то особого и конечного прихода Спасителя, то мы заведомо не должны верить, как нас сегодняшнее чтение и предупреждает.

Это Пришествие для всех будет внутренней очевидностью. Только для христиан, которые живут по-настоящему, по-христиански, эта очевидность пребывания с Богом и беседа с Богом есть всегда. А для тех, кто так не может, или кто не может в эту меру, то эта полнота будет тогда, когда он столкнется со Христом лицом к Лицу, – это бывает и в момент смерти, и будет окончательно для всех в конце времен. И вот если мы христиане, то мы все время живем в этом присутствии Христа, потому что если мы живем в Церкви, в Теле Христовом, то это пришествие уже совершилось.

Это нам дает понимание того, как относиться к тому, что происходит в мире. Недаром говорится, что Христос воплотился в последние времена. Все наши богослужебные тексты и святые отцы говорят, что никаких уже времен не будет. Последние времена – это и есть, когда Христос родился. Он родился в последние времена, поэтому евангелия такие эсхатологичные, и послания апостольские тоже, и сейчас у нас последние времена. Сколько они длятся хронологически – это неважно, потому что, с точки зрения вечности, все это равно приблизительно нулю.

Главное, что если эти времена последние, то мы не должны ждать, что должно случиться что-то еще, что существенно изменит нашу жизнь — как-то по-настоящему важное, для вечной жизни. Это уже случилось – воплотился Христос, и теперь все есть, есть Церковь на земле уже. А то, что происходит вокруг, описывается этими словами в Евангелии.

Можно сказать, что до пришествия Христова было очень много всякого зла. И можно сказать, что христиане Ι-II века вдохновлялись примерами из дохристианской истории в основном, но то, что происходило потом, по своим масштабам все время увеличивалось и увеличивалось. Мы не видим, чтобы люди как-то друг друга меньше ненавидели, и тем более мы не видим, что они меньше друг друга уничтожают. И на первый взгляд, это парадоксально, потому что гуманизма стало очень много, во многом стало проще жить, потому что сейчас не так распространены всякие убийства, которые были бы разрешены законом, пытки и так далее. В этом смысле, конечно, жизнь стала легче.

А если посмотреть иначе — на войны, — то за один только ХХ век человечество в войнах потеряло людей больше, чем, наверное, за всю или почти всю предшествовавшую историю. Постепенно набираются эти обороты,  никакая гуманизация это не останавливает, потому что природа падшего человека принципиально не меняется, она исправляется только в христианстве. А когда его нет, когда оно отвергается чем дальше, тем больше, теми народами, которые когда-то были христианскими, то и ожидать нам надо того, что все будет разваливаться.

И отчасти нам об этом говорит сегодняшнее чтение. Но это не самое главное, что мы можем из него почерпнуть. А самое главное, что как молния, прошедшая от востока до запада, так и будет пришествие Сына Человеческого, – Его увидят все. Вот так мы Его должны увидеть внутри себя, независимо от того, доживем ли мы до конца света или нет. Вот так видят Господа в себе святые – как свет, который занимает все пространство.

И если мы Его так не видим, то все равно мы этому причастны в какой-то степени, потому что если бы мы совсем не были этому причастны, то мы и не были бы и верующими. Вот это важно, и на это нас настраивает чтение. Не надо ожидать, что из внешней нашей жизни будет что-то такое, что изменит нашу жизнь к лучшему, но надо понимать, что если мы христиане, то уже все пришло. Это уже все находится в нас, и это есть Царство Небесное, но в которое, тем не менее, надо зайти.

Аминь.

епископ Григорий (Лурье)