Св. Нил имеет особое значение, поскольку указал для Русской Церкви единственный спасительный путь, по которому она не последовала, в результате чего дело в конце концов дошло до революции. Отношение Нила Сорского и Иосифа Волоцкого к церковным имениям. Традиция преп. Иосифа победила не без помощи государства, в результате чего Церковь стала сильной материально, но бессильной духовно и в конце концов рухнула, раздавив и государство. Сейчас Истинная Церковь, милостью Божией, уже не может иметь такой материальной мощи, как до революции, и неправильный путь для нас просто закрыт. Чтобы идти правильным путем, мы должны следовать заветам Нила Сорского — не гоняться за светским могуществом и все вообще внешнее подчинять пользе внутренней молитвенной жизни; быть стяжателями по отношению к добродетелям и нестяжателями по отношению грехов и всего остального.

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

Сегодня мы совершаем память великого русского святого, и не только русского, а вообще великого святого нашего тысячелетия — преподобного Нила Сорского, который скончался в 1508 году, и время его подвижничество проходило в основном во второй половине XV века. Конечно, на Руси и тем более в других странах были и другие великие подвижники, которые просияли в преподобии так же, как и Нил Сорский, и, может быть, даже и больше. Святой Нил Сорский основал монастырь, но и этим он не был так уж особенно замечателен, потому что вскоре после его смерти традиции этого монастыря нарушились, и он попал под влияние весьма чуждых духу его основателя сил, и хотя этот монастырь и просуществовал до самой революции и был закрыт уже в 1920-е годы, но такого духовного значения, как при жизни преподобного Нила, он уже не имел. Конечно, самая большая заслуга преподобного Нила — это заслуга пред Богом, это то, что он оказался в Царствии Небесном; и может быть, самые великие святые это те, которых мы и вообще никто не знает, и имена их Богом не открыты, поэтому в день памяти всех преподобных отцев, в посте и подвиге просиявших, которая совершается в субботу сыропустную перед Великим постом, и празднуется память всех преподобных, в том числе и тех, имена которых нам неизвестны.

Но из тех святых, имена которых нам известны, преподобный Нил Сорский имеет особое значение потому, что он указал Русской Церкви единственный спасительный для нее путь, по которому она, к сожалению, не последовала, в результате чего сейчас остались только руины от той Русской Церкви, которая была при жизни святого Нила и продолжала расти еще после его смерти, — но росла она неправильно и фактически, если говорить о Церкви как о земной организации, а не как о мистическом организме, веру в который мы исповедуем в Символе веры, после Нила Сорского росла уродливо, и этот урод оказался нежизнеспособен, и в конце концов он умер и раздавил под собой, можно сказать, все государство, в результате чего огромное количество, просто миллионы людей оказались лишены всякого христианского воспитания и выросли в крайнем озверении. Но хотя в таком озверении они выросли уже в ХХ веке, но еще в XVII—XIX веках многие и многие миллионы людей росли без истинных понятий о христианстве, и это было еще хуже, потому что истинные понятия о христианстве у них заменялись ложными, и они даже не знали поэтому, что они не христиане. Фактически, многие люди были просто отлучены от Церкви.

Но почему же это все произошло?

Святой Нил Сорский предначертал именно для Русской Церкви и для того времени, в которое он жил (а не вообще для любой Церкви в любой стране и в любую эпоху), такой путь развития, который сделал бы ее Церковью, стремящийся именно к духовному. Некоторые ошибочно думают, что это был путь разрыва Церкви с миром, но это не так, потому что в то время уже имелся более чем столетний опыт подвижников, живших до Нила Сорского, которым он следовал, при котором монахи занимались тем, что свойственно монахам, т.е. подвижничеством, и не имели никакой личной собственности, ни собственности монастырской, ни какого-либо веса в мирских делах за счет материальной собственности, но в то же время имели духовный авторитет и именно через него имели влияние на мирские дела, поучая людей светских, правителей, великих князей тому, как нужно жить православным христианам. И вот на таком духовном авторитете покоилась деятельность Сергия Радонежского и основателя русского общежительного монашества Феодосия Печерского и его старшего соратника Антония Печерского; и это и было главным источником влияния Церкви на мирские дела в древней Руси, когда это влияние еще было положительным. Но во времена святого Нила Сорского наметилась иная тенденция, противоположная этой древней, которую он и особенно его ученики пытались сохранить. Эта новая традиция была представлена современником Нила Сорского преподобным Иосифом Волоцким, который считал, что хотя действительно монахи должны быть лично нестяжательными (об этом спора не было), но сама Церковь как общественный институт, и особенно монастыри, должна быть экономически сильной и независимой и поставить себя в государстве так, чтобы представлять в нем какую-то светскую силу. Действительно, эта линия победила, в результате решающей помощи светской власти, которая немного поделилась своей собственностью с Церковью. В XVI веке Церковь стала очень мощной материально, но насколько она в результате стала бессильной духовно, свидетельствует история царствования Василия III (и нам, находящимся в Суздальской епархии, грех не помнить житие преподобной Софии Суздальской, которая до монашества была отвергнутой женой Василия III Соломонией) и особенно царствования Ивана Грозного. Потому что это было не только время крайних жестокостей и несправедливостей в светской жизни нашего государства, но и время крайнего попрания Церкви, когда беззакония царя, самые очевидные с церковной точки зрения, покрывались митрополитами, а царь тасовал митрополитов, как колоду карт, и не оказывал никакого внимания мнениям Соборов и архиереев. И после этого Русская Церковь все время держалась за свое имущество, поскольку ей уже ничего больше не оставалось, а в результате впадала в еще большую зависимость от светской власти, и все шатания и нестабильность в жизни светской власти, которые были уже во времена Ивана Грозного и особенно после, в XVII веке, все они били по Церкви, и, в конце концов светская власть усилилась и в лице Петра I окончательно поставила Церковь в совершенно рабское положение, когда Церковь не только перестала действовать так, как ей это свойственно, но потеряла и всякий авторитет для верующих людей именно как церковная организация. Какой-то авторитет, конечно, оставался, но в целом народ уже был упущен. И после этого только делом времени, причем не такого уж и долгого, было расцерковление основной массы нашего народа; а когда народ, по имени остававшийся православным, был внутренне уже совершенно расцерковлен, и реального влияния Церковь на него оказать не могла (да и в самой Церкви были люди, которые к Церкви имели довольно-таки отдаленное отношение), тогда, конечно, уже стало возможно окончательное падение и Церкви, и государства, которое произошло в 1917 году.

И вот сейчас, когда оседают клубы пыли после того, как огромное здание Российской Церкви рухнуло, и мы, вылезая из подвалов, видим, что практически ничего от нее не сохранилось, мы должны вспомнить, как строилось это здание, почему оно рухнуло, и кто в то время, когда оно еще строилось, указывал на ошибки в этом строительстве, чтобы нам сейчас этих ошибок не повторять, — и вот здесь мы особенно обращаемся к памяти преподобного Нила Сорского. Милостью Божией, в современном государстве, не только в нашем, а вообще в любом, Истинная Церковь при всем желании не может занять того положения, которое она занимала в государстве русском в XVI веке и позднее; особой материальной мощи Церкви никто уже не даст, а какую-то относительную, хотя все равно значительно меньшую материальную мощь, государство может позволить иметь только титульной религии, т.е. официальной, которая служит в первую очередь не для по-настоящему верующих людей, а для каких-то государственных целей и для удовлетворения псевдорелигиозных, в общем-то суеверных потребностей массы населения; такую роль в нашем государстве играет Московская патриархия, но и она не имеет той материальной мощи, которую имела дореволюционная Российская Церковь, и никогда такой мощи ей иметь государство не позволит. А уж Истинной Церкви не приходится, слава Богу, даже и мечтать о том положении, которое имеет Московская патриархия. Этого искушения у нас сейчас, можно сказать, нет. Но хотя этот неправильный путь для нас, слава Богу, закрыт, все равно мы должны думать, как нам идти путем правильным, — и для этого обращаться к святому Нилу Сорскому.

Мы должны четко понять, что, несмотря на свои большие заслуги, в том числе и в духовной жизни, святой Иосиф Волоцкий в споре с Нилом Сорским и его учениками был неправ; история показала, что то здание Русской Церкви, которое построили по проекту Иосифа Волоцкого, оказалось уродливым и не выдерживающим нагрузки, оно рухнуло и задавило почти всех, и едва кто-то спасся в подвалах — в Катакомбной Церкви. И поэтому сейчас мы должны следить, чтобы наша Церковь была такой, какой хотел видеть Русскую Церковь святой Нил Сорский. А он хотел видеть в ней подвижников, людей подвизающихся именно внутренне, и не только не увлекающихся какой-то погоней за светской властью в государстве и за светским могуществом, но не увлекающихся сверх меры вообще какими бы то ни было внешними делами, пусть даже необходимыми для пропитания, а в основном сосредоточенных на молитве и занимающихся всем остальным, в том числе всякими внешними делами, прежде всего постольку, поскольку это необходимо для поддержания нас внутренне, т.е. чтобы внешнее служило внутреннему, т.е. молитвенной жизни. И вот, будем стараться исполнять его завет нестяжательности, не только в перечисленных аспектах, но прежде всего помня, что в этом мире мы ни к чему не можем относиться так, как будто мы хозяева. Как хозяева мы можем относиться только к тому, что можем взять с собой на тот свет, т.е. к своим грехам и к своим добродетелям, — вот этому только мы и хозяева, и в этом хозяйстве надо все время разбираться: в отношении добродетелей быть стяжателями, а в отношении грехов и всего остального, что не пойдет за нами на тот свет, быть нестяжателями. И вот тогда мы, даже если и не будем монахами, все равно будем учениками святого Нила Сорского и придем в Царствие Небесное. Аминь.