Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Сегодня мы совершаем память апостолов Варфоломея и  Варнавы, и, можно сказать, что тоже равноапостольных — мучеников китайских. Это были не первые православные христиане в Китае, как мы вспоминали сегодня в службе – первыми были в ΧVII веке албазинские жители, казаки и другие, которые появились в Китае в качестве пленников, но потом остались там жить. И там была православная русская колония, — но сегодняшние мученики были их очень отдаленными духовными потомками.

Это был результат православной миссии в Китае во второй половине XIX века, но работа эта началась в начале того века, и была на редкость неудачной, но потом что-то стало получаться. И к началу двадцатого века была хорошая община со священником, но они попали в боксерское восстание 1900 года, когда восставшие убивали всех иностранцев, но и китайцев тоже убивали, если они принадлежали к иностранным религиям. Разумеется, все формы христианства – и в третью очередь после католичества и протестантизма православие – отнесены были к иностранным религиям, и поэтому даже китайцы подлежали истреблению.

И вот какой-нибудь «умный» человек может спросить или даже издевательски сказать, что их убили не за то, что они были христианами, а за то, что они «изменили родине», изменили, пусть и в неправильном понимании этих китайцев, своему народу. Я подчеркну, что не в понимании тогдашней государственной власти Китая, а именно в понимании восставших, – поэтому их убили.

Но вот тут надо очень хорошо понимать и помнить, что Церковь не интересуется мотивами гонителей, потому что это совершенно бесполезное знание. Мы знаем, что их вдохновитель диавол, а уж что конкретно он внушил в этот раз, это нас совершенно не касается. И никаких других мотивов, которые были бы интересны для нас и касаются Церкви, больше нет.

Если люди в силу своего христианства оказались там, где по каким бы то ни было мотивам их решили убить, то эти люди пострадали за Христа. Поскольку эти люди принадлежали к иностранной религии с точки зрения китайцев, и к числу предателей родины с точки зрения восставших китайцев, и они были православными, то, значит, они пострадали за Христа.

Точно так же, как в советское время сергиане говорили, что новомученики – это жертвы политических репрессий, и поэтому они пострадали не за Христа. Но они оказались жертвами этих репрессий тогда, когда еще не было массовых репрессий, именно потому, что они были христианами, а не сергианами. А уже в 1937 году попадали под репрессии все подряд, и мы их, конечно, не считаем новомучениками, даже если они сами себя считали христианами в каком-то смысле.

Конечно, всякое государственное учреждение, в том числе, и сергианская церковь, подлежали какой-то децимации. Каждый десятый, так сказать, должен был попасть в репрессии. И попадали, и, конечно, никто бы для сергианской церкви исключений не делал. Но это не за Христа, а за то, что они были советским учреждением. А за Христа попадали все без исключения, кого власть могла найти, а не, говоря условно, каждый десятый.

То же самое касается нашего настоятеля отца Александра. Кто-то может сказать, что те, кто его убивали, руководствовались какими-то своими соображениями, а не тем, что о. Александр был истинно-православным христианином. Это будет правильное замечание, но бессмысленное. Церковь это совершенно не интере6сует. Важно, что отец Александр оказался во главе нашей общины, и сама наша община оказалась вместе с ним вне московской патриархии, в сложной конфликтной ситуации именно потому, что он был христианином. Именно поэтому он страдал за Христа и является мучеником.

И это относится вообще ко всем мученикам. Повторю: Церковь не должна выяснять, какой мусор в голове был у ее гонителей. Церковь это знает, это выяснено раз и навсегда: там было то, что внушил диавол, орудием которого всегда гонители являются. Больше никак иначе действовать они не могли, не могут, и не смогут впредь. Поэтому нам надо просто понимать, что мученики – это те, кто оказался в соответствующем времени и месте именно потому, что христианский долг их туда поставил, и они не могли его покинуть.

Конечно, также мы должны это применять и к себе сейчас. Церковь стоит, как известно, на крови мучеников. Это свойственно только для христианства. Конечно, бывало очень много в истории, когда за принадлежность каким-то неуместным с той или иной точки зрения религиям кого-то подвергали репрессиям и даже убивали. Это происходило на протяжении всей истории человечества.

Но христианство распространялось успешно тогда, когда оно специально подставляло себя под удар. Недаром говорят, что кровь мучеников – это семя Церкви. Именно мученики принесли христианству настоящую победу. На это могут возразить, что христиане, в том числе и истинно-православные во времена, например, византийской империи, нередко насаждали свою веру «огнем и мечом», хотя в Византии это бывало крайне редко. В западном православии при крещении Скандинавии или при крещении новгородчины это было. Но про Византию это сказать можно крайне редко, хотя  это, конечно, бывало.

Но здесь Церковь, используя такие методы, как зачастую говорили и современники, в том числе и святые современники, изменяла самой себе. А некоторые святые современники это дело одобряли – никогда не было консенсуса между отцами по этому вопросу. А сейчас можно более уверено сказать, что Церковь изменяла себе, а настоящими проповедниками христианства являются мученики.

Поэтому, возвращаясь и к апостолам, можно сказать, что всех их поубивали, кроме Иоанна Богослова, судьба которого неизвестна, про нее рассказывается по-разному, но, по крайней мере, насильственной смерти он избежал согласно всем рассказам. А, как правило, апостолы не избегали насильственной смерти, и не всегда к этому приводил конфликт с местными властями, хотя в случае Варфоломея и Варнавы это происходило именно так. Бывало, что конфликт был просто с какими-то влиятельными людьми, и ущемлялись какие-то религиозные интересы.

Но как бы то ни было, христианство предполагает, что люди жертвуют собой, сами себя подставляют под гонения, и таким образом погибают, терпят лишения, становятся исповедниками. И вот так Церковь и проповедуется. Это, конечно, не означает, что надо самих себя выставлять на мучения, специально раздражать мучителей. Да, были некоторые святые, которые так делали, подвиг их велик, но подражать им не следует в этом, если нет Божиего призвания. Это такой же подвиг как столпничество или юродство. Да, есть святые, которые так вот прожили, потому что Бог их призвал к такому подвигу, но им надо подражать в чем-то частном, а не в том, чтобы совсем подражать их жизни. Те, кто подражал их жизни в целом, были неуспешны в духовном смысле. И даже, если говорить о самовольных увлечениях, это скорее привело к падению.

Поэтому не будем, если только кто-то не испытывает особого Божественного призвания, нарываться специально на какие-то мучения и на какие-то ситуации, которые могут сделать нас исповедниками. Просто будем спокойно принимать то, что и так выпадает на нашу долю. Если ничего особо не выпадает, как часто сейчас бывает, то просто надо смирено терпеть те обстоятельства, которые у нас есть, стараться быть христианами в ту меру, в которую мы можем на своем месте в свое время.

И тогда Бог все подаст своим чередом. Главное – надо все время быть молитвенно вместе с мучениками и исповедниками, с новомучениками, которые начались с сегодняшних китайских новомучников, с нашим отцом-настоятелем Александром и со всеми святыми.

Аминь.

епископ Григорий (Лурье)