Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Сегодня мы слышали в евангельском чтении притчу о самаритянине, когда на вопрос некоего книжника о том, что значит возлюбить ближнего, кто такой этот ближний, Господь ответил этой притчей. Она состоит в том, что некий человек попал к разбойникам, шел он из Иерусалима в Иерихон, то есть из Царства Небесного в мир сей, потому что Иерусалим – это образ Царства Небесного, а Иерихон – всего мира, который во зле лежит.

И вот напали на него разбойники, ограбили, ранили, оставили еле живым, бросили. И проходили священник, левит, которые были его единоверцами, и не просто единоверцами, а старшими по званию, которые должны были тем более исполнять требования религии больше, чем простой человек, но они все прошли мимо. А не прошел мимо самаритянин, который был еретик, и он как раз остановился, помог и доставил его в какой-то трактир, где ему помогли оказать помощь, и сказал трактирщику, что если потратишь на него какие-то деньги, то на обратном пути я тебе за это заплачу.

И кто тогда оказывается ближним? То есть по правилам вроде левит и священник, то есть самые что ни на есть ближние, а самарянин очень даже далекий, враг, а не ближний. А на деле все оказывается наоборот. О чем нам говорит эта притча? Много о чем, но надо выбрать что-то, чтобы сказать коротко.

Мы не должны обращаться с людьми исходя из того, какие они должны быть. Мы должны общаться с людьми по факту. Мы должны быть со всеми доброжелательными и не ожидать, что они с нами будут такими, даже если они должны быть такими. Очень много тех, кто обязан относиться к нам как-то правильно и наилучшим образом – священники, врачи, да и мало ли кто, кто нам должен помогать по роду своей службы.

Должны-то они должны, но мы не должны ожидать, что они свои обязанности будут выполнять. С другой стороны, надо понимать, что бывают и те, кто совершенно ничего не «должны», и вроде бы, по каким-то нашим предубеждениям, должны нам сделать что-то «плохое», а на деле оказываются нашими благодетелями. То есть от людей надо ничего конкретного не ожидать, но понимать, как они на самом деле действуют.

В частности, в Церкви есть такая распространенная ошибка, когда люди думают, что если священники и епископы в церкви есть, то им надо доверять, что они православные, или что они что-то такое полезное пастырское могут высказать, что у них есть какой-то духовный опыт, и так далее. Конечно, у них это все должно быть, в этом состоят их обязанности. Если они этого не делают, то их нельзя было возводить на степень священства.

Если их возвели, а потом выяснилась ошибка такая, то их надо убирать. Церковные власти для того и существуют, чтобы этим заниматься. Церковные власти должны это все делать – тут никаких споров и сомнений нет. Да, все должны, но если мы будем считать сами для себя, что раз кто-то что-то должен, то он это делает, то мы рано или поздно попадем впросак. Потому что мы сталкиваемся с такими случаями, где они не делают того, что должны, и где все происходит не так.

Кто в этом виноват? В этом виноваты, прежде всего, мы сами и те, кто не исполняет то, что он должен.  Они сами дадут свой отчет, это абсолютно не наше дело. А наше дело то, что мы сами принимаем должное за настоящее, за то, что на самом деле есть. Мы сами должны делать то, что мы должны, с себя спрашивать надо.

Если по нашей должности мы должны что-то с кого-то спрашивать из наших подчиненных, то тоже надо. С детей, которых мы воспитываем, тоже надо. Но это уже в определенных пределах, ровно в тех, в которых они наши подчиненные, и с детьми тоже есть пределы. Но если мы будем выстраивать свои представления о жизни, исходя из того, что все делают то, что они должны, то мы очень плохо кончим, и скорее рано, чем поздно.

Мы должны исходить из того, что все может быть как угодно. Например, можно ли доверять священнику или епископу, надо смотреть по факту. Надо смотреть, в чем он доказал свое соответствие должности. Если он ничем не доказал, то  пока ему можно не доверять. Может, он доказал, но я об этом не знаю, а пока не знаю, лучше не доверять. Это нормальное требование осторожности.

Это не презумпция виновности. Презумпция невиновности важна в суде, когда мы хотим кого-то судить — там надо понимать, что пока не доказано, что человек виноват, он не виноват. А здесь мы никого не судим, здесь мы определяем другое – можем ли мы на кого-то рассчитывать. Если мы хотим определить, можем ли мы на кого-то рассчитывать, то мы не должны исходить из презумпции того, что можно. Это совсем не то, что в суде – это другая ситуация.

Мы должны исходить из того, что рассчитывать можно на тех, кто как-то это показал, и лучше больше ни на кого не рассчитывать. Но можно иметь некоторую надежду, что те люди, которые должны что-то делать по своей должности, может быть, все-таки соответствуют этой должности, даже если они конкретно ничем в наших глазах это не подтвердили. Но это должна быть очень осторожная надежда. Она должна быть разумная.

Если есть какие-то признаки, что это не так, то не надо их отбрасывать, хотя бы это были не доказательства, а только признаки. Надо понимать, что, скорее всего, все-таки так, а дальше приятно будет ошибиться, а такое бывает тоже.

Вот такой неочевидный вывод есть из этой притчи. Конечно, священник и левит должны были много чего, но если ожидать, что они так и сделают, то можно не только самому впасть впросак, но можно и людей подвести. Это особенно касается жизни церковных общин, целых церковных групп, когда кто-нибудь какому-нибудь священнику доверяет, уговаривает других тоже ему доверять, а потом там происходит неизвестно что. Это сплошь и рядом.

Поэтому надо стараться доверять тем людям, которых мы знаем. А знаем мы не тех, с кем давно знакомы, а тех, кто проявлял себя в сложных ситуациях. Особенно хорошо люди проявляются в ситуациях, которые являются для них опасными. Когда они действуют в ситуации спасения собственной шкуры. Тогда люди очень хорошо проявляются.

И мы очень четко можем заключить, насколько и в чем этому человеку можно доверять. Если у нас есть такой опыт общения с человеком, то мы более или менее реалистично его представляем. Если такого опыта нет, но есть какие-то догадки, то они могут быть верные, а могут быть и не очень.

Поэтому будем  с этой стороны осторожными – это разумное отношение, называется специальным термином «рассудительность», и этому нас учит притча. А от себя, конечно, надо требовать того, чтобы мы были такими, какими мы должны быть.

Аминь.