Праздник учит нас двум истинам — хранению чистоты веры и христианскому благочестию. Святыни могут находиться и у еретиков. Господь может их отобрать за неблагоговейное отношение. “Странный гражданин” — где он для нас сейчас? Критерии душевной пользы от хождения в церковь. О телевизоре и о рассуждении.

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

Сегодня мы совершаем первый из ряда так называемых средних богослужебных праздников, которые всегда встречаются в Великом посту. Точнее говоря, один подобный праздник уже был — святого Феодора Тирона, — но он всегда бывает в субботу, и поэтому он не совсем великопостный. А вот настоящий великопостный праздник, с разрешением вина и елея, у нас сегодня. И так получается, что сегодняшний праздник совмещает для нас те две истины, которые особенно подчеркиваются всем богослужебным укладом Великого поста, когда воспитанию нас в этих истинах уделяется самое большое внимание. А истины эти таковы: держаться чистоты веры — и именно это на первом месте — и христианского благочестия. Потому что только чистота веры может быть основой для христианского благочестия. Если какое-то благочестие возможно без сохранения чистоты веры, то это не христианское благочестие и в Царствии Небесном оно никакой цены иметь не будет даже в том случае, если на земле его будут ценить. Почему же и то, и другое сводится в сегодняшнем празднике?

Потому что сегодняшний праздник, когда совершается память первого и второго обретения главы Иоанна Предтечи, установлен, собственно говоря, в память второго обретения главы, которое произошло где-то в начале второй половины V века, вскоре после Халкидонского Собора. И там была целая серия интересных историй о том, как нашли главу Иоанна Предтечи, как она сначала оказалась у монофизитских монахов-еретиков, а потом попала к православным. И вот, одна из этих историй особенно для нас поучительна. Монофизитский монахи несли эту главу в сумке, прекрасно понимая, что это великая святыня, но несли ее не как священный предмет, а просто как какую-то поклажу, без всякого благоговения. И в результате они ее промыслом Божиим лишились, и она перешла к православным, которые с ней обращались благоговейно и установили в честь ее обретения праздник. И вот, очень важно, что еретики потеряли святыню даже не за свою ересь — ересь им не помешала эту святыню приобрести, — а за то, что неблагоговейно с ней обращались. И сейчас мы тоже видим (да и во все века так бывало), что очень много святынь находится в руках еретиков. Вот, например, в нашем городе — мощи святой Ксении Петербуржской, святых Иоанна Кронштадского и Александра Невского. И не удивительно, что Господь не лишает еретиков этих мощей. Так бывало и раньше; например, мощи святого Симеона Столпника долгое время были в руках монофизитов, а после от арабов это место пришло в запустение, но к православным так и не перешло. И вот, надо понимать, что наше неблагоговение может привести к тому, что мы потеряем святыни, которые у нас есть; к членам истинной Церкви это относится даже больше, чем к еретикам. Потому что не наше правое исповедание может быть причиной того, что нас Господь чего-то лишит, но наше собственное пренебрежительное отношение к святыне. А мы имеем святыню еще более важную, чем мощи, — мы имеем Тело и Кровь Христовы, которых еретики не имеют. И мы можем этого лишиться именно по своему неблагоговению. Может случиться так, что или мы будем причащаться в суд и в осуждение, или Господь, вразумляя нас, лишит нас причастия на какое-то время или даже на всю жизнь. Мы прекрасно понимаем, что все это очень близко от нас и может случиться.

И надо понимать, что всего этого мы лишаемся, когда уходим на страну далече. И об этом тоже говорит сегодняшнее богослужение, в котором были песнопения не только в честь сегодняшнего праздника Иоанна Предтечи, но и те, которые положены на этот день в Постной Триоди и которые, в соответствии еще с древним уставом, когда не было Недели святителя Григория Паламы, пелись в это воскресенье — они посвящены блудному сыну, и все богослужение будних дней на этой седмице связано с притчей о блудном сыне. И вот, как мы ее понимаем? Когда мы, как блудный сын, уходим “на страну далече”, тогда, собственно говоря, мы и теряем благоговение. Что такое “страна далече”? Вот сегодня мы слышали, что в одном из песнопений, в стихире на “Господи, воззвах”, от лица блудного сына тот человек, у которого он служит, называется “странным гражданином”. Если бы советский человек сказал про кого-то, что он странный гражданин, то это означало бы не то, что в богослужебном тексте. “Странный” буквально значит “чуждый”, а “гражданин” это обитатель города или какой-либо страны. То есть “странный гражданин” это житель чужого государства. И конечно, по смыслу притчи, он изображает прежде всего диавола. Потому что рабство диаволу это и есть то, что служит грехам.

И вот, мы должны понимать, где находится для нас сейчас этот самый странный гражданин. Потому что мы часто думаем, когда делаем что-либо, что ничего в этом такого плохого нет, что это нормально для современного человека, но на самом деле это не так. Отчасти это касается вещей, на которые мы, может быть, более или менее натренированы обращать внимание, — например, телевизор, какие-то непонятные застолья, безумные светские праздники, такие как сегодняшний — не в честь обретения главы, а, можно сказать, в честь потери, потому что в високосные годы память обретения главы Иоанна Предтечи приходится на день советского праздника в честь женщин. И конечно, такие вещи мы чаще всего понимаем и избегаем участия в них. Но есть такие вещи, которые более тонкие, и мы, к сожалению, не всегда их понимаем. Например, мы хотим, чтобы в Церкви мы получали какие-то приятные чувства, которые другие люди совершенно справедливо ждут от концерта, или от похода в баню, или от прогулки в парке. Некоторые из этих удовольствий вполне разрешены в свое время и в своем месте; но не нужно того же эффекта ждать от Церкви. Не нужно думать, что если мы здесь стоим, если мы хорошо помолились и у нас на душе приятно, то вот как хорошо; и наоборот, если нас терзали дурные мысли, и нам было никак не сосредоточиться, и было тяжело, то это значит, что мы зря ходили в церковь. Ни то, ни другое не является критерием. Всегда, конечно, есть повод сказать, что мы не очень хорошо сходили в церковь, и очередное причащение принесло нам не очень большие плоды, но это вовсе не потому, что у нас возникли или, наоборот, не возникли те или иные ощущения. Критерий полезности нашего хождения в церковь состоит в исправлении нашей жизни. Если, скажем, через неделю после того, как мы причастились, мы меньше впадаем в какие-то грехи, в которые раньше впадали постоянно — например, нам поменьше хочется смотреть телевизор или сидеть попусту в интернете, или мы более усердно делаем какую-то свою работу, на которую мы поставлены, — то вот это уже можно назвать хорошим признаком.

Но на все нужно рассуждение. Если, например, новости, которые показывают по телевизору, прямо не касаются ни нас, ни наших близких, то тогда не стоит их и смотреть; ну, а если у нас такие близкие, которых самих показывают по телевизору, то тогда, может быть, и нужно смотреть. То есть всем это по-разному, потому что все мы участвуем в социальной жизни, но на разных уровнях, и, соответственно, по-разному пересекаемся с тем, что показывают по телевизору. Кроме того, там бывают разные программы; и потому надо смотреть — что я там хочу узнать? Что-нибудь, что меня касается, что мне как-то нужно, или мне просто так хочется что-то смотреть, неизвестно зачем? Ведь мы чаще всего совсем не в состоянии разобраться, кто там говорит правду, а кто нет. Вот даже если вспомнить советские времена: приходим мы, например, на коммунальную кухню и видим, что там дерутся соседки. И что? Можем мы вот так, без подготовки, понять, кто из них прав? Нет. Зато мы без подготовки можем понять, что обе оне хороши. Поэтому будет ли по-христиански, если мы будем сразу же принимать чью-либо сторону?.. Или, скажем, насколько по-христиански будет интересоваться, как одна соседка побьет другую? Это праздное любопытство. Так же и с телевизором. Далеко не все, что там показывают, нас касается. И отдых это тоже не самый хороший. То ли дело — поспать. А уж смотреть всякие фильмы — тоже, в общем-то, ничего хорошего, потому что фильмы описывают те вещи, которыми интересуются люди, у которых большая дырка на месте христианства. И если мы начинаем сочувствовать интересам этих людей, то тогда и в нас самих будет образовываться дыра, и мы все больше будем отпадать от христианства. Поэтому разве что последние известия еще можно смотреть, но с некоторым рассуждением.

Вообще, с рассуждением нужно делать все, и только тогда мы сможем исполнить все заповеди христианские, все советы, которые нам дают святые отцы и богослужение, и тогда мы из всего будем извлекать уроки, даже из того, что предпринимают наши недруги по отношению к нам. Потому что истинно верующим, как говорит апостол Павел, “вся споспешествуют во благое”, для достижения Царствия Небесного. Аминь.