Праздник всех святых  в земли Российстей просиявших был установлен на соборе Российской Церкви 1918 года; русские святые — это князья, епископы (святители), юродивые, преподобные (монахи) и новомученики и исповедники; Святая Русь – это все святые, которые явились на Руси; необходимо подражать новомученикам и исповедникам Российским и не изменять православной вере; мы должны узнавать православную веру, причащаться в истинной Церкви и противостоять ереси экуменизма; надо всегда молиться и не смущаться; зачем нужно молиться, если это получается только механически; кто полагается на волю Божью, тому, действительно, ничего не страшно; если мы падаем, то мы должны вставать, а падаем мы все время, значит, мы все время и должны вставать — в этом и состоит христианская жизнь.

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Сегодня мы совершаем праздник всех святых, в земле Российской просиявших. Как мы помним, этот праздник установлен в 1918 году Собором Российской Церкви, который был собран впервые за много лет. В течение всего синодального периода не было ни одного Собора, начиная с XVIII века, и этот Собор 1918 года оказался последним Собором Российской Церкви, потому что все остальные соборы, которые пытались устраивать в России, к Российской Церкви уже отношения не имели.

Этот Собор среди прочих своих постановлений, которых было немного, потому что работа Собора была насильственно прервана, постановил совершать праздник всех святых, в земле Российской просиявших. Этот же Собор постановил совершать другой праздник, который мы тоже празднуем – новомучеников и исповедников Российских.

Таким образом, установлением сегодняшнего праздника собор подвел итоги всей христианской жизни Руси до 1918 года, и он же открыл новый сонм русских святых, сонм новомучеников, который явился уже во время работы Собора. Но, конечно, особенно много новомучеников явилось в двадцатые и тридцатые годы, и далее до самого конца советской власти, и даже, надо сказать, в постсоветское время, потому что к этому сонму принадлежит и основатель нашего прихода – мученик священник Александр. Какие же это были русские святые? В каких подвигах они подвизались?

Во-первых, это князья, которые сами, будучи людьми мирскими и обремененными всякими очень отвлекавшими от христианства делами, занимались только тем, что заботились духовно о своем народе, как подобало христианскому государю, некоторые из них прямо крестили вверенные им области, начиная с князя Владимира, а другие показывают нам пример, как св. Александр Невский, особо почитаемый в нашем городе, как можно среди разных мирских дел оставаться с Господом и быть всецело христианином, какими бывают действительно святые.

Другие были святителями, то есть епископами, но надо сказать, что не так уж много святых епископов в сравнении с огромным количеством епископов, которые были на Руси. Святыми становились только те епископы, которые, несмотря на почет, связанный с их саном, несмотря на такие тяжелейшие искушения как власть и богатство, оставались им внутренне не приверженными, а были приверженными именно Церкви, как в своей личной жизни, так и в епископском служении, которое состоит в управлении вверенной им паствой.

По этой причине они иногда входили в конфликты с властями, некоторые из них кончили жизнь мученически, будучи убитыми, например, нечестивым царем Иваном Грозным, как русский митрополит Филипп (Колычев), или Арсений Мациевич, который был замучен до смерти и умер в каземате нечестивой царицы Екатерины II.

Самые главные русские святые, самые известные — это юродивые. Россия не была родиной юродства, этот подвиг святости был изобретен, если можно так выразиться, в Византии, но в России было больше юродивых, чем где бы то ни было. Они подвизались особым образом – обличали именно христианское общество. Почему было так много юродивых, которые внешне вели себя крайне нехристиански и провоцировали христиан на то, чтобы их оскорблять, но зато внутренне они были подвижниками и жили в крайней аскезе? Почему так происходило на Руси?

Потому что юродивые являются там, где общество мнит себя христианским, но, по сути, очень далеко отходит от него. На Руси этого было очень много, поэтому юродивые являлись вновь и вновь в самых разных русских областях. Но это все было до революции. На Руси также всегда были преподобные – это монахи, которые подвизались в течение всей своей жизни, и главным их житейским занятием было спасать свою душу.

Наконец, в XX веке явился огромный сонм новомучеников и исповедников Российских.

Все эти святые и составляют настоящую Святую Русь и ту Церковь, которая на небесах. Потому что Святая Русь, если принимать ее как какое-то историческое явление, то это просто фикция: Русь никогда не была святой, и даже в самые лучшие времена, вроде XIVи начала XV века, было очень много всего плохого, даже в самой Русской Церкви, не говоря о том, что просто среди тех людей, которые населяли Русь, было очень много всяких тяжелых грехов.

Святая Русь не является просто каким-то идеалом, который мы можем себе представить каким-то образом, но которого не было и никогда не могло быть. Святая Русь является реальностью, но является реальностью не земной, но небесной, потому что Святая Русь – это все святые, которые явились на Руси. Их тысячи, потому что только тех, которых мы знаем по именам, многие и многие сотни. Но всегда так бывает, что большинство святых мы и не знаем по именам, и даже их современники их не знают по именам, потому что святым свойственно жить скрытно.

Если мы о ком-то узнаем, что он святой, то это не правило, а исключение, потому что это значит, что Богу было угодно явить все-таки для нашего примера и назидания кого-то из этих угодников, чтобы мы могли ему молиться. Мы верим, что и сейчас есть святые, которых мы, может быть, и не знаем, и которые сейчас молятся за нас. Они и представляют собой Святую Русь, а лучше сказать – Церковь Небесную, потому что в Небесной Церкви нет Церкви русской или какой-нибудь греческой, и так далее. Нет там деления поместных Церквей, которые существуют на земле.

Есть только одна единая Церковь, и вот ей мы должны принадлежать. Легче всего ей принадлежать через нашу собственную традицию, если мы будем подражать нашим русским святым. Мы сами здесь живем, и они особо о нас молятся, и если мы становимся членами Церкви, то, следовательно, Церкви Российской. Каким же святым нам подражать и как?

Прежде всего, нам надо подражать новомученикам и исповедникам Российским. То есть, прежде всего, мы должны понимать, что какими бы мы ни были грешными людьми, все-таки самое главное в нашей жизни – это не изменить самой православной вере. Потому что если мы, тем не менее, остаемся верующими в православие, то мы можем как-то исправиться. Хотя, конечно, одно это нас не спасет, но в этом залог нашего спасения. Спасение еще мы должны заработать своим покаянием и трудами.

Но мы должны непременно смотреть, в какую Церковь мы ходим, причащаемся ли мы настоящей Евхаристии, исповедует ли православную веру наш епископ, или он молится с еретиками или как-то иначе тяжело погрешает против православной веры. Не говорю об их нравственных поступках, которые пусть судит Бог и собратья архиереи своим судом, а говорю о тех вещах, которые должны судить миряне.

Мы должны понимать, что православие – это православие, и нельзя его путать ни с какими другими религиями. В наше время это означает, что мы должны противостоять ереси экуменизма. Если мы не знаем, что это такое, то, вообще говоря, это плохо. Если мы впервые слышим такое слово, то это совсем не значит, что мы в ней не повинны и в ней не участвуем. Экуменизм – это ересь, которая смешивает все религии между собой. Хотя и не так смешивает, что получилась бы одна какая-то религия — это совершенно не обязательно, — но смешивает так, что вместо разных религий создается какой-то грязевой поток, и спасительная Церковь перестает быть спасительной.

Поэтому будем начинать с того, чтобы узнавать православную веру, стараться быть там, где православная вера. Точнее говоря, так мы должны делать только логически последовательно, а по времени — параллельно и одновременно мы должны сами молиться. Потому что тому, кто молится, Бог нужен, и тому Он будет открываться больше, чем сейчас, независимо от того, как каждому из нас Бог открыт в данный момент. Бог будет открываться нам больше и больше, если мы сами будем этого хотеть, если наше желание будет только в том, чтобы нам молиться.

Конечно, подчас мы молимся так, что чувствуем какую-то стену, чувствуем, что Бог нас не слышит. Подчас мы совершенно не молимся и обо всем забываем, а если вспоминаем и все-таки молимся, то это получается совершенно механически, и мы недоумеваем: “зачем вообще это надо?”.

Ответ простой: молиться надо всегда, даже если не получается по-другому, а получается только по принуждению и механически. Главное, чтобы было хоть какое-то минимальное внимание. Если внимание не удерживается, надо стараться его удержать. Если никак не удержать, то надо молиться все равно так, как получается, потому что если мы молимся, хоть как бы то ни было, то мы, значит, прилагаем усилия, мы используем те ничтожные силы, которые у нас сейчас есть для того, чтобы стремиться к Богу.

Если бы у нас были даже не наши ничтожные силы, а какие-то огромные, которые невозможно и помыслить человеческим умом, мы бы все равно к Богу не приблизились, потому что к Богу может приблизиться только тот, кого Бог Сам к Себе приблизит. Он может нас приблизить независимо от того, насколько слабые мы молитвенники. Поэтому надо не смущаться слабостью своей в качестве молитвенника, надо не смущаться тем, что мы все время забываем молиться. Что значит “не смущаться”?

Это не значит, что “забываю и ладно, не так это важно”. Нет, надо так: “я забываю, но вот теперь я вспоминаю, что я забываю, и буду стараться себе напоминать, буду стараться молиться”. Вот что значит “не смущаться” в православном смысле слова. Надо продолжать молиться так, как можем, во всех ситуациях: когда какие-то у нас трудности, когда, наоборот, что-то хорошо получается. Всегда надо благодарить Господа. Надо молиться тогда, когда мы не понимаем, что нам делать, находимся в недоуменном состоянии.

Начало дня должно быть с молитвой. Мы должны молиться, как только проснулись, и нам предстоит прожить день. Когда мы собираемся засыпать и хотим ночью тоже не расстаться с Богом, чтобы не было во сне всяких искушений, которые бывают (мы все хорошо это знаем по себе), и чтобы проснуться на следующий день с мыслью о Боге и предавать себя Богу, полагаться на волю Его – надо молиться.

Кто полагается на волю Божью, тому, действительно, ничего не страшно. Все наши страхи бывают оттого, что мы не полагаемся на волю Божью, и нам, в самом деле, есть чего бояться в таком случае. У нас возникают не только психологические страхи, но и разные тяжелые искушения. Они случаются для того, чтобы напомнить нам, что мы совершенно забыли о Боге, что, может, мы и считаем себя верующими, может, и не совершаем каких-то особых тяжких грехов, но о Боге мы забыли и совершенно отпали.

Вот тогда-то и случаются с нами тяжелые неприятности, достаточно заметные для нас. И надо опять же не смущаться, а благодарить за напоминание Бога и тех, кто участвовал в напоминании, а ими могли быть и какие-нибудь злодеи. Надо поскорее прийти в чувство, в разум и продолжать молиться. Если мы падаем, то мы должны вставать, а падаем мы все время, значит, мы все время и должны вставать. Вот в этом и состоит христианская жизнь.

Если мы будем жить так, то мы будем подражать святым, потому что они жили точно так же. Это мы можем знать потому, что они сами нам это объясняли в своих поучениях, это они нам открыли, и не для нашего любопытства, а для того, чтобы мы могли делать так, как они. Вот и будем стараться это делать.

Аминь.