Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Сегодня мы в Евангельском чтении слышали место, первую половину которого многие помнят, а вторую половину помнят уже не многие, а кто и помнит, то не особо думают, что она означает. Первая половина – это когда у Иисуса спросили, какие самые главные заповеди в Законе. И Он сказал: две, на которых все в Законе держится, – «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею» и «Возлюби ближнего твоего яко сам себе».

А в ответ Он тоже задал два вопроса. На первый ответ был правильный и ожидаемый. Первый вопрос был такой: чей сын был Мессия? По-гречески – чей сын был Христос. И получает Он ответ, что сын Давида. Конечно, во многих местах Писания это было сказано, это абсолютно все признавали, и Он надеялся от фарисеев получить правильный ответ – так и вышло. Но тогда второй вопрос: как же Он сын Давидов, если Давид в псалме, мессианский смысл которого всегда всем был ясен, и с этим никто тоже не мог поспорить, говорит «Рече Господь Госповеди моему: седи одесную Мене»?

Что здесь ненормально? Если Давид называет собственного сына Господом, то значит здесь что-то не то, потому что не может быть сын Давида быть Господом Давиду. Как это объяснить? Вот фарисеи не смогли это объяснить. Вот на этом заканчивается сегодняшнее чтение и сама эта сцена, а мы знаем, что за этим стояло.

Конечно, христиане настаивают, что стояло именно это, но даже если и смотреть с нехристианской точки зрения,  то понятно, что Мессия является Богом. Он действительно является Сыном Давидовым – с этим никто не спорит, это важно, — но при этом Он является Богом.

По человечеству Он является сыном Давидовым и является Богом по Божеству. Это верование появилось не только лишь в христианстве, и как раз оно именно не могло появиться в христианстве, а было оно еще в Ветхом Завете для того, чтобы истинный Мессия, который является не только Сыном Давидовым, но и Богом – в этом состоит Его истинность, — чтобы Он мог прийти, и Его узнали те, кто правильно в Него веровали, еще пока Он не пришел.

Естественно, что откровения о Мессии, Сыне Божием, были еще тогда, когда еще Мессии не было, для того, чтобы народ избранный, то есть Ветхозаветная Церковь, знали, кого им ждать. Но большинство Ветхозаветной Церкви от этой веры отказались, то есть они, практически, были еретики. С точки зрения религиозной, христианской или той дохристианской общины, к которой принадлежали Иисус, Иоанн Предтеча, мы скажем, что там была ересь. Две официальные группы иудеев, причем между собой не согласные – это фарисеи, которые были мирянами, и с которыми был сегодняшний разговор, и саддукеи, из которых было храмовое священство и с которыми у Иисуса были другие разговоры, — они все отклонились от этого учения, были еретиками.

С точки зрения социологической, с точки зрения каких-нибудь органов власти надо было бы сказать иначе: что вот был двуединый, но живший в некотором симбиозе официальный иудаизм, и были какие-то секты. И вот в этих сектах, к которым относились Иоанн Предтеча и Иисус, община с апостолами, и учили, что Мессия будет Богом.

И вот сейчас Иисус ткнул фарисеев в то, что они со своей ересью отрицают истинное учение о Боге. Но это истинное  учение было сектантским. Если считать, что секта – это те, кто в меньшинстве, то, конечно, и раннее христианство, и тем более те иудейские общины, из которых оно вышло, были иудейскими сектами. И, конечно, ничего в этом плохого нет, потому что большинство очень часто заблуждается, и когда оно само делает выбор, то оно всегда заблуждается. И когда оно делает выбор с помощью тех или иных политических сил, например, то тогда оно тоже часто заблуждается, но политические силы могут и не заблуждаться относительно веры. Но если даже большинство не заблуждается, то не потому, что оно само может рассудить правильно, а именно потому, что его загнали в нужное место правильные пастухи.

Вот это исторически было в Евангелии, о чем мы сегодня прочитали. А когда мы читаем Евангелие, то у нас всегда должен быть вопрос: какое это имеет отношение к нашей жизни, как это относится к нам сейчас? Сейчас все мы верим, что Иисус является Богом. Очень многие люди, которые считают себя православными, — а про других я сейчас и не говорю, потому что нет смысла их обсуждать, они сами себя ставят вне православия сознательно, — скажут, что они верят в это, конечно.

В каждом богослужении мы говорим, что Христос истинный человек наш? Нет, мы говорим, что Христос истинный Бог наш. И вот это же очень важно. На словах люди это понимают и верят в это, но, по сути оказывается, что люди, а можно сказать и в первом лице – мы, — в это не верим. Это проявляется очень просто. Если говорить об отвлеченных, но простых проявлениях, то это когда разносятся между собой Ветхий и Новый Завет, как будто бы разные боги давали эти заветы.

Вот вроде бы Иисус прямо говорит в Новом Завете, что йота и черта не прейдет из Ветхого Завета, что Он не отменить пришел Ветхий Завет, а исполнить, то есть выполнить его до конца и привести его к той цели, для которой он был дан, и которым является, конечно, Новый Завет. И вообще всюду говорится, что Новый Завет может быть нам доступен только через исполнение Ветхого, а не отбрасывая Ветхий. Ересь тех, кто отбрасывал Ветхий Завет, ранняя Церковь осуждала – особенно ересь Маркиона.

Но в наше время под влиянием такого стихийного протестантизма или, может быть, настоящего протестантизма, возникает такое представление, будто разные боги в Ветхом и Новом Заветах. Мы в Великую Субботу поем – я думаю, что многие помнят это песнопение – «Волною морскою, скрывшаго древле гонителя мучителя под землею скрыша спасенных отроцы». Что это означает? Что потомки тех, кто тогда был спасен, когда Бог волною морскою скрыл фараона, сейчас Его Самого скрывают под землей. Вот что означает это песнопение.

То есть если Иисус Бог, то Бог у нас все-таки только один, а не два. Есть еще некоторые гностические извращения христианства, где их два. Вот если у нас все-таки Бог один, то тогда Он сотворил мир, Он наслал всемирный потоп, Он утопил фараона во время исхода из Египта. Он делал все, что с таким сахарным образом Иисуса обычно не сочетается.

Некоторые на это ответят: да, было время, Бог вел Себя не очень гуманно, а потом Он исправился или подобрел. В общем, после того, как Иисус пришел, все уже изменилось к лучшему. Конечно, это абсурднейшее заявление, потому что если мы посмотрим на мировую историю последних пары тысячелетий, то там как раз-таки истребления людей с новыми техническими средствами, которых прежде не было, хотя, конечно, народ, может быть, стал погуманнее кое-где под влиянием христианства. Хотя влияние христианства было и в России, и в Германии значительным, но дошли в ХХ веке до известных вещей.

Но если мы посмотрим в том же Евангелии, мы увидим, как Он объясняет, например, падение Силоамского столпа, который раздавил ни в чем, в общем-то, неповинных людей. Вместо того чтобы сказать: ах, какая беда, — и посочувствовать, хотя это не значит, что Он не сочувствовал, Он, хотя мог бы этого и не делать, берет на Себя ответственность. Он говорит: эти люди не были хуже других, на которых столб не упал, и они остались живы, но вы такие же, и с вами может произойти то же самое, если вы не исправитесь. Это совершенно ветхозаветный способ исправления людей. То есть если Вы будете держаться веры, то тогда оно все будет получше, а если нет, то все будет похуже.

Да, конечно, христиане принимают смерть Иисусову добровольно, в нее крестятся, как говорит апостол Павел, и они знают, на что идут и принимают мученичество. А что с нехристианами? Ничего с нехристианами не изменилось – ровно то, что в Ветхом Завете. Когда совсем народ отступал от Бога, причем именно в ветхозаветном смысле, то тогда «посещу жезлом беззакония их». То же самое происходит и в истории христианских народов.

Вообще говоря, целые народы христианскими быть не могут. В культурологическом смысле слова так повелось, что мы так говорим, называя некоторые народы христианскими, но надо понимать, что если мы так говорим, то мы не имеем в виду, что целый народ может быть христианином. Только человек, один, может обратиться. Даже когда говорят «крещение народов», то все равно подразумевается крещение каждого отдельного человека.

Народы могут держаться какого-то уважения к христианству, представления, что правильная жизнь связана с христианской верой – это могут люди думать, не будучи христианами, или будучи ими поверхностно. И когда они даже от этого отступают, то происходит то, что было в Ветхом Завете – направление на путь истинный, но очень жестким образом, как многие погибали от медного змия в пустыне, и никто не дошел до земли обетованной.

То же самое мы видим в новейшей истории разных христианских народов, и средневековой. И знаем, что не то что некоторые, а буквально многие народы буквально исчезли с лица земли. Потому что если Церковь Господня будет стоять даже до скончания века, то это не означает, что все абсолютно народы, в которых она была, тоже будут до скончания века.

Что мы сейчас видим в Северной Африке, в Марокко и Тунисе? Там  были прекрасные древние Церкви, которые все исчезли абсолютно. Если сейчас там есть христиане в каком-то смысле, то это уже вновь приехавшие, но все остальные там мусульмане. То же самое мы видим, конечно, в нашей российской истории, но это настолько очевидно, что не стоит и говорить подробно.

Поэтому будем понимать, что Христос, как объясняют притчу о смоковнице некоторые наши христианские толкователи, не только может благодетельствовать, но может и карать. Потому что это один и тот же Бог. В христианстве открываются какие-то другие возможности для взаимоотношений с Ним, и тогда будет не наказание, а отеческое вразумление, но тогда будет и мученичество. А если мы не хотим принимать христианство, но при этом все-таки верим более или менее в того Бога, о котором говорит Библия, то надо понимать, что будет у нас вразумление, но не такое, чтобы подчинить нашу волю насильно, а такое, чтобы дать нам просто совет, который нам будет трудно не услышать. Но если мы не захотим, то сможем не исполнить услышанный совет и даже потом и не услышать.

Поэтому «посещу жезлом беззакония их» — это все-таки и про Христа тоже. Это хоть и в псалме сказано, но недаром псалмы являются книгой Нового Завета, и не только потому, что в них мессианские пророчества — как то, с которого мы сегодня начали, «Рече Господь Господеви моему: седи одесную Мене», — но и сам их смысл более новозаветный, чем ветхозаветный, хотя каждый там что-то для себя найдет.

Поэтому будем читать Евангелие про Иисуса, понимая, что Иисус – это Бог, Который сотворил мир, Который продолжает заботиться о нем Своим Промыслом, Который не заботится о том, чтобы мир стал местом приятного времяпрепровождения хотя бы для каких-то избранных людей – для христиан. Для христиан Он даже особенно не заботится в этом смысле. А Он заботится о том, чтобы мир был для нас как правильная пища для нашей души, которая содействовала бы укреплению и возрастанию для жизни вечной.

Естественно, если мы к этой правильной пище будем относиться неправильно, то есть будем брать ее в испорченном виде, будем есть на помойке, будем ею как-то объедаться, то, конечно, будут болезни, и все будет нехорошо. И так, понимая, что Христос у нас не для того, чтобы помочь нам в наших человеческих интересах, а для того, чтобы забыть наши человеческие интересы и принять Его интересы, — вот тогда мы можем быть христианами, и тогда будем получать помощь Божию.

Аминь.

епископ Григорий (Лурье)