Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Сегодня мы совершаем уже первое пасхальное празднование. Таким праздником-предвестником всегда является Лазарева суббота, еще довольно скромным, но уже явно воскресным. Это подчеркивается в богослужении, которое вроде бы нарочито будничное, как будто бы это богослужение обычной субботы, но, вопреки обычному порядку богослужения субботы, туда вставлены яркие воскресные элементы – «Воскресение Христово видевше» и «Свят Господь Бог наш» после канона. И много других торжественных моментов в сегодняшнем скромном богослужении.

О чем нам говорит воскрешение Лазаря? Я пропущу тут те разные очень важные объяснения, которые мы слышим из года в год и которые надо знать как раз в первую очередь – я надеюсь, что их все знают, – и перейду к следующему вопросу. Почему Христос говорит: «Веруяй в Мя»?

Восрешая Лазяря, Он объясняет то, что еще только собирается совершить. Он говорит: «Веруяй в Мя, аще и умрет, оживет. И всяк живый и веруяй в Мя не умрет во веки». Ведь, казалось бы, если бы это относилось абсолютно ко всем, а не к одному только Лазарю, то тогда Он так же воскрешал бы всех остальных. А все остальные, хотя потом и воскреснут, — и, действительно, в этом смысле общее воскресение «уверяет», то есть доказывает, Господь воскрешением Лазаря, — но все-таки все умирают.

Получается, что если вот так буквально понимать, то непонятно — и так никогда и не понимали. А на что другое и важное указывает Господь воскрешением Лазаря, в том числе и тем христианам, начиная с тех же Марии и Марфы и многих других учеников, которые там были уже либо верующие, либо уверовали через несколько минут после того, как Лазарь будет воскрешен? На то, что веруя в Него, никто не умрет.

Но они все абсолютно умирают, хотя потом они и будут воскрешены. Впрочем, до сих пор большинство не воскрешены. Какой же тогда в  этом смысл? Зачем так говорится? Чтобы вообще узнать ответ, мы должны просто понять, как люди, верующие во Христа, жили, как они понимали, как они это проявляли в своей жизни. Если обратимся к тому, как жили святые, которые, начиная с этого времени, в Церкви не переводились и не переводятся – их просто бывает мало, всегда дефицит, но они никогда не кончаются, – то сразу и получим ответ.

Мы увидим, что те люди, которые начинают свято жить еще до своей телесной смерти, уже живут так, как если бы они воскресли. И мы даже читаем объяснение, которое состоит в том, что они не «если бы воскресли», а они уже реально получили воскресение еще прежде чаемого общего воскресения. И то воскресение, о котором говорит Господь, и которое было «уверено» воскрешением Лазаря — это не только то воскрешение всех, которое будет когда-то, но это для нас, христиан, прежде всего то воскрешение, к которому мы все призваны сейчас, чтобы воскреснуть от грехов.

Но от грехов – это значит не просто как-то изменить свои привычки, повадки и мысли, хотя, конечно, это все тоже значимо, а это означает изменить свою физическую жизнь, физический состав, чтобы уже сейчас у нас было воскресение – до того, как мы умерли. То есть воскресение души должно произойти до смерти. А что это означает?

Опять обращаемся к опыту святых, как они это объясняют и просто это показывают. Те люди, которые уже сейчас живут с Богом, они уже сейчас живут в вечности – до того, как совершилась их физическая смерть. И, как объясняют многие святые, и вчера мы как раз об этом говорили, вспоминая Лествичника, а у Максима Исповедника еще понятнее объяснение, но и у других святых, конечно, это есть, что те люди, которые достигли бесстрастия, которые воскресли, еще не успев умереть, которые в этом смысле усвоили тот урок, который преподается воскрешением Лазаря, они не имеют уже физической необходимости умирать или даже болеть, потому что тление над ними совершенно не властно. И если они все равно умирают и болеют, то это происходит по той же причине, по какой это совершил Спаситель.

Они умирают со Христом. И пока они болеют, испытывают страдания и мучения еще до того, как умереть, они это тоже делают со Христом, который тоже до того, как умереть, испытывал разные болезни и страдания. И все это было добровольно – добровольное подчинение законам естества. Это не было против законов естества, и были такие еретики, которые говорили, что все это было чудесно и против законов естества, потому что Божественное естество не болеет и не умирает, а Христос показал просто какое-то чудо. Нет, конечно, не так. Он это показал именно как следование человеческим законам естества, которое у Него тоже было. Но само это следование не было для Него обязательным.

И если в нас происходит это воскрешение, к которому мы призваны еще до того, как мы умрем, то так же и для нас оно перестает быть обязательным. И потому многие святые иногда говорили, что они могли бы исцелиться — но чаще не говорили так, а о них и так все знали, — а предпочитают болеть и страдать, и умирать, в конце концов, не только от насильственной смерти, но и от естественной.

Поэтому вот здесь возможна настоящая победа над смертью. А то какая же это победа, если мы просто умираем, как любая скотина? Одно дело, когда мы совершаем грехи, и всякие такие предсмертные страдания нас очищают, и нам это полезно – мы не умираем как скотина, мы добровольно соглашаемся на это, потому что мы уже приобщаемся к победе над смертью.

А абсолютно полная победа над смертью – это, конечно, смерть со Христом. Поэтому уже сейчас, если мы живем по-христиански, мы становимся по ту сторону болезни и смерти. И это то, что уверяется, то есть доказывается, воскрешением Лазаря. Но ни один христианин не был воскрешен лично Христом для того, что бы кому-то что-то показать – это просто не нужно, хотя потом тоже бывали разные воскрешения мертвых, но это всегда было исключение, никогда не становилось правилом. Почему? Потому что это не нужно.

Правило должно быть другое. Правило заключается в том, чтобы до того, как мы физически умрем, мы уже воскресли. И тогда действительно смерть ничего существенно не меняет для нас внутренне. Конечно, она многое меняет для окружающих нас, но для нас самих она не является таким принципиальным переходом. Принципиальный переход для нас – это воскрешение души, которое мы должны получить прежде чаемого общего воскресения.

Аминь.