Память св. Григория Паламы во время Великого поста —это продолжение Торжества Православия; св. Григорий Палама не только богословствовал православно, но и сказал обо всем богословии сразу и в относительно немногих словах; в прошлом веке на Руси о св. Григории Паламе практически ничего не было известно, его учение заслонялась бесконечными томами по “догматическому богословию”, которые вместо православия содержали учения западных еретиков; для того, чтобы прийти к св. Григорию Паламе, нужно разобрать крышу дома, как поступили друзья больного, которые хотели принести его к Иисусу; собрание сочинений св. Григория очень долго не могли издать; еретики говорили, что благодать, которой Господь присутствует в таинствах, всегда и только бывает тварной, а св. Григорий Палама утверждал, что нетварной, потому что только нетварное может спасти тварь; католики сами учат, что благодать в их таинствах тварная, поэтому те, кто говорят, что у католиков есть таинства, отрицают православие; одно из главных уклонений от учения св. Григория Паламы, важных для Русской Церкви – разгром имяславцев на Афоне; главное в учении св. Григория — непрестанная молитва.

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Сегодня, во второе воскресение Великого поста, мы совершаем память святителя Григория Паламы, и не просто мы совершаем его память, которая у нас совершается и в конце ноября, в день, когда он преставился ко Господу, а совершаем еще и особый праздник в его честь. Суть этого праздника в том, что он продолжает праздник прошлой недели — это продолжение Торжества Православия.

Получается, что этот праздник — Торжество православия — распространился на второе воскресение, то есть еще и на сегодняшнее воскресение, потому что так велико значение святителя Григория Паламы именно в утверждении православия, именно как еще одного великого отца Церкви, а не просто как святого. Прославил его в 1368 году Собор в Константинополе, который и установил нами празднуемый сегодня праздник.

Почему же это так оказалось, что святой Григорий Палама имеет такое исключительное значение среди православных богословов? Ведь были и другие преподобные отцы, которые просияли в подвижничестве, были и другие святые, которые просияли в исповедничестве перед мусульманами. Это все было у Григория Паламы, но это было и у других. Более того, были и другие богословы, даже и во время св. Григория Паламы, он не был единственным православным богословом своего времени и даже не был единственным святым православным богословом своего времени, но, тем не менее, его вклад исключителен.

Потому что он не только богословствовал православно о тех темах, о которых нужно было для пользы Церкви говорить именно в то время, а он, — потому что именно этого требовала польза Церкви в то время, в которое он жил, — сказал обо всем богословии сразу, но в относительно немногих словах. Даже если в современном издании это несколько томов мелким шрифтом, а в рукописях это все вообще выглядело как очень внушительный объем, но все равно, это сравнительно немногие слова, по сравнению с великим учением Церкви, в которых он так все обобщил. В этом смысле он подобен Максиму Исповеднику из VIIвека, который и был для него непосредственным образцом.

Сегодня мы слушали лишь второе евангельское чтение о святителе, оно было связано с праздником Григория Паламы, а первое, которое в более древние времена было установлено для сегодняшнего воскресения, было о том расслабленном, которого за невозможностью принести к Иисусу, потому что было вокруг очень много народу, спустили через крышу. Друзья этого больного разобрали крышу дома и прямо через дыру спустили его в ту комнату, где находился окруженный толпой людей Иисус, Который и исцелил больного.

И вот если мы возьмем большинство проповедей XIXвека русских епископов на сегодняшний праздник, они все будут толковать это евангельское чтение. И хотя и в прошлом веке, и в позапрошлом был такой же по богослужению значительный праздник Григория Паламы, почти никто ничего не говорил о Григории Паламе. Почему так получилось? А потому, что они о нем ничего практически и не знали.

Знали, конечно, что был такой святой, но чему он учил, зачем — этого они не понимали и даже богослужение сегодняшнее не понимали толком, хотя там кратко сказано, чему он учил. Тем более не читали Синаксарь, который мы тут читали с комментариями. Может показаться сегодня, что так получилось просто по какой-то случайной причине.

К сожалению, все было несколько иначе. Это было сознательное вытеснение учения св. Григория Паламы из жизни Православной Церкви. Разумеется, полностью этого не произошло, потому что если бы это произошло, то вообще бы не осталось Православной Церкви, она стала бы не православной, если бы она отреклась от св. Григория Паламы, учение которого было утверждено рядом Соборов, а один из этих Соборов, 1351 года, имеет ранг Вселенского, то есть он является частью VI Вселенского собора.

Дело в том, что под влиянием латинян, под влиянием западных еретиков, православное богословие принимало разные формы. Собственное говоря, оно действительно переставало быть православным, приходило в конфликт с учением св. Григория Паламы, и Палама становился непонятен. И вот для того, чтобы опять нам прийти к св. Гигорию Паламе, нужно разобрать крышу дома, и пройти через толпу этих православных богословов, которые лично были, может быть, и благочестивыми людьми, которые написали горы всяких книг на русском, прежде всего, во-вторых, на греческом, а иногда даже на латыни (на этом языке тоже писали православные богословы XVII–XVIII веков). Вот они написали горы всякой макулатуры и сами, своими телами, не давали подойти к Григорию Паламе, подобно тому, как в сегодняшнем евангельском чтении люди не давали подойти ко Христу. И пришлось именно разобрать крышу, чтобы прийти к Григорию Паламе.

А что это значило “разобрать крышу”? А это значило издать, наконец, его сочинения на греческом языке, которые лежали в рукописях. Рукописи были известны, но как-то никак их было не издать. В конце XVIIIвека Никодим Святогорец и другие святые отцы уже подготовили это издание, и в Венеции, где тогда было хорошо издавать книги на греческом языке, корабль уже отправлялся, чтобы доставить рукописи в типографию. Но, одновременно, какие-то греческие повстанцы в том же грузе спрятали оружие, и это дело обнаружилось. И, в результате, все пропало. И издание собрания сочинений Григория Паламы задержалось лет так на 150.

Слава Богу, стали находиться люди еще в XIXвеке, да и в XVIII, в частности те, о которых я только что сказал, которые понимали, что настоящее православие — это учение св. Григория Паламы. И они делали, что могли, кто-то больше, кто-то меньше, но это накапливалось, чтобы нам действительно узнать истинное православие. И сейчас уже никто не может сказать, что Григорий Палама неизвестен. Сейчас он один из самых известных отцов. И он отличает православие от западных неправославных исповеданий, которые были в его время, в XIV веке, и, тем более, сейчас.

Если коротко, то в чем же главное отличие? Мы, православные, как утвердил это и св. Григорий Палама, веруем, что Господь присутствует Сам, лично и непосредственно во всем, что Он творит для нашего спасения, для нашего обожения, потому что спасение — это чтобы человек стал Богом, не перестав быть человеком, а, наоборот, тут-то, по-настоящему, и стал человеком. И Господь полностью, весь целиком присутствует в таком человеке Своей благодатью.

Но то, что Господь присутствует своей благодатью в таинствах и касается человека — это говорят все, это очень традиционный язык, а что стали вносить западные еретики? Они стали говорить, что эта благодать всегда и только бывает тварной. Вот в этом и заключалась ересь. И св. Григорий Палама, опираясь, конечно, на учение Церкви, сказал, что благодать нетварная. Именно только нетварное может спасать тварь, потому что тварь не может спасать другую тварь. Только нетварное может спасать, потому что нетварен только Бог. Если благодать нетварная — это значит, что она Сам Бог и есть, и только Бог нас спасает.

Из этого следуют большие различия. Например, латиняне, то есть католики, хотя они и говорят, что у них есть все те же таинства, что и у нас, но они не считают, что они подаются нетварной благодатью. Они сами учат о своих таинствах, что их подает тварная благодать. Это означает, что, что бы там ни было на самом деле с этими католическими таинствами, они даже не претендуют на то, чтобы быть таинствами в православном смысле слова, то есть, единством с Богом, с нетварной благодатью. Они даже сами говорят, что нетварной благодати там нет, потому что, якобы, ее не бывает вообще.

Поэтому те, кто говорят, что у католиков есть таинства, те, конечно, отрицают православие. Потому что сами католики говорят про свои таинства, что там нет нетварной благодати, они в нее вообще не верят, поэтому те, кто говорят, что у католиков таинства есть, те, конечно, похуляют православие и совершенно отпадают от Церкви, подобно многим современным еретикам.

Естественно, что уже после католичества и на месте, где было католичество, кое-где возникает протестантизм, который большую часть таинств отрицает вообще, что они бывают, но это уже настолько далеко за пределами православия, что даже внешне на него не похоже.

Конечно, много и других учений возникало среди православных в уклонение от учения св. Григорий Паламы. И из важных для Русской Церкви самое последнее, конечно, было в 1913 году, когда на Афоне произошел очень тяжелый спор об Имени Божием, об Иисусовой молитве, о молитве Богу. Вся острота спора возникла только лишь из-за того, что сидевшие в Синоде самые главные иерархи русской Церкви совершенно ничего, кроме имени, не знали о св. Григории Паламе и в своем невежестве были еще и крайне воинственны. Из-за этого они разгромили, фактически, русское монашество на Афоне, которое с тех пор и не восстановилось по-настоящему.

Если мы будем почитать св. Григория Паламу, то мы всегда найдем среди современных всяких лжеучений, среди которых мы оказываемся поневоле, где же, все-таки, православие. Он нас выведет. Не только среди лжеучений, которые существуют до сих пор, хотя они были осуждены еще им в XIVвеке, — так можно, например, сказать о католичестве, или монофизитстве, — но и среди тех, которые появились потом, потому что позднейшие лжеучения продолжают те, которые были осуждены при св. Григории Паламе.

Поэтому кто может изучать богословские книги, тот должен изучать св. Григория Паламу в особенности, кто не может изучать богословские книги, таких, конечно, среди православных христиан тоже очень много, должны просто его почитать и ему молиться. Как, впрочем, и все должны ему молиться и почитать сегодняшний праздник как продолжение Торжества Православие и как тот праздник, когда мы празднуем сохранение нашего православия в последние века, когда ему больше всего угрожало быть растоптанным всякими западными лжеучениями. И это продолжается, как мы знаем, и поныне.

Поэтому будем молиться св. Григорию Паламе, будем делать то, чему он учил, а самое главное, чему он учил — это молитва, и особенно молитва непрестанная: “Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня грешнаго”.

Аминь.