Во Имя Отца и Сына и Святаго Духа!

В праздник Сретения Господня очень много важных богословских воспоминаний, о которых отчасти говорилось в святоотеческих словах, и что-то из них читалось сейчас за службой. Конечно, здесь можно сказать многое и о многом, а надо сказать что-нибудь одно. И можно, например, сказать вот о чем.

Те жертвы, которые приносили сегодня в Храме родители Иисуса, это те жертвы, которые были в законе Моисеевом установлены после рождения мальчика, отроча мужескаго пола, и только для бедных. Потому что была установлена норма – агнца принести и что-то еще. А так как многие были бедные люди, для которых это было бы непосильно, то им надо было купить каких-нибудь птичек и тоже их принести в жертву. Вот что и делали родители Иисуса: то есть они исполнили закон Моисеев, но именно так, как его могли исполнять люди бедные.

Чему же это нас научает? Тому, что мы в каком-то смысле еще более бедные люди, когда что-то исполняем. Вот есть у нас какие-то церковные обязанности, которые все, по сути дела, являются законом Моисея, и это даже не в переносном смысле говорю, а в прямом. Ведь что такое закон Моисеев? Закон Моисеев – это вся совокупность того, что мы обязаны делать. Не того, что мы можем делать, чтобы действительно спастись, а того, что мы обязаны делать, чтобы не погибнуть. Здесь есть разница.

Есть какие-нибудь подвиги, которые мы можем совершить, и это будет хорошо, а есть просто «уголовный кодекс», который мы должны не нарушать. Но если мы его не нарушаем, то мы никаких наград не заслуживаем: никого еще не награждали за то, что он не совершал уголовных преступлений. Вот что такое соблюдать закон Моисеев: именно не нарушать. И когда мы ходим в церковь, когда мы утром и вечером молимся, когда мы совершаем такие, самые простые вещи, это мы именно соблюдаем закон Моисеев. И пример нам в этом показывают сегодня родители Иисусовы.

Что мы делаем, когда мы исполняем закон Моисеев? Мы всегда делаем какую-нибудь ерунду, то есть это нечто очень маленькое. И подчеркивается это сегодняшним праздником, когда закон Моисеев даже допускает и большее, но допускает и меньшее, то есть требует большего, но допускает меньшее. Вот сейчас они сделали так, как закон Моисеев допускал: меньшее.

И мы тоже можем исполнять его по минимуму, потому что в каком-то смысле мы оказываемся бедными. Кто-то может побольше молиться, кто не может, кто-то может почаще приходить в церковь, кто-то не может. Соответственно, кто может, тот богатый, кто не может – тот бедный. Но каждый делает по силам. И вот если ты делаешь по силам, то тогда ты исполняешь закон Моисеев. Ты его не нарушаешь тем, что ты делаешь мало: ты его исполняешь. Но это не то же самое, что если ты вообще ничего не делаешь.

И что же это дает, если ты исполняешь закон Моисеев?  Это означает, как я уже сказал, что ты не подлежишь наказанию как преступник. И это означает очень многое: что Господь тебя не оставляет. То есть ты Его сам вот так нарочитым образом не оставляешь, и это значит, что Он тебя не оставляет. Потому что, по сути дела, если глубоко смотреть, Он, конечно, вообще никогда не оставляет. Он не оставляет даже тех, кто Его оставляет, потому что Он хочет всякому человеку спастися и, говорит апостол Павел, в разум истины приити, то есть в понимание истины. Поэтому Он всякого человека, кто Его оставил, вразумляет, в том числе и наказаниями разными.

И как, в идеале, наказания за нарушение уголовного кодекса таковы, чтобы человека исправлять (хотя в миру они не всегда содействуют его исправлению), так и наказание Божие всегда содействует исправлению человека. Другое дело, что свободная воля у человека все равно остается, и он – то исправляется, то нет. Но сами по себе наказания Божии всегда полезны.

А вот здесь не нужны наказания. Он не оставляет не в том смысле, что Он только наказывает, а в том смысле не оставляет, что Он и укрепляет, и помогает, и как-то решает за нас разные наши проблемы. Иногда – таким образом, что мы видим, что произошло совершенно чудо. Это укрепляет, конечно, нашу веру, потому что без таких чудес, которые именно лично для нас убедительны, так как они произошли лично с нами, конечно, верить нельзя.

Но с другой стороны, таких удостоверений нашей веры, чтобы можно было верить, не бывает, как правило (хотя бывают и тут исключения), до тех пор, пока мы сами тоже не доверимся Богу и не начнем совершать что-нибудь такое, что требуется от нас. По совести, по закону Моисееву, но то, что совершенно противоречит всем нашим разумным соображениям.

Вот бывает, что надо что-то сделать, потому что по-христиански можно сделать только так, а житейски – это нам приносит только всякий вред и крайне опасно. И все равно надо так делать. А потом получается разное. Может получиться, что так житейские обстоятельства развернутся, что все окажется хорошо. А может получиться так, что все окажется плохо и даже еще хуже, чем мы думали, но потом мы будем благодарны за это: окажется, что для нас именно это и было хорошо.

Но нам неважно уже, как это окажется. Нам важно, что мы не изменяем Богу. И что бы мы ни делали, я еще раз повторю, — конечно, это нечто очень маленькое. Но в то же время не надо думать, что как мне может помочь такая малость? Я же не молитвенник никакой. Понятно, что если бы я, как только вздохнул бы к Богу, будучи Антонием Великим, Бог бы меня послушал, и все бы тут вокруг изменилось. Тогда – да, тогда имеет смысл. А если я не Антоний Великий, а я – это я, то какой смысл тогда молиться, это же вообще ерунда просто будет?

Да, конечно, это будет ерунда, но она и важна. Ты давай принеси то, что ты можешь (понятно, что ты ничего хорошего не можешь принести, но неважно, что ты можешь самое мелкое и недостойное), дальше все равно будет делать Бог, и Он обязательно будет все это делать. Поэтому не надо смущаться, что мы ничего хорошего не можем принести, даже исполняя заповеди, то есть, исполняя закон Моисеев. А надо, совершенно не смущаясь, делать то, что мы можем, и помощь Божия будет обязательно.

Аминь.

епископ Григорий