Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Сейчас мы услышали притчу о сеятеле, которая объясняет нам чуть ли не самое важное, что в нашей жизни бывает или, наоборот, не бывает: почему так по-разному мы воспринимаем слово Божие. Слово Божие всегда одно и то же – один Бог и одно Его слово, — а воспринимают его все по-разному. В чем же различие?

Вот об этом сегодняшняя притча. Там вроде и что-то и интуитивно понятное, а что-то непонятное. Понятное – это то, что бывает почва каменистая,  на которой ничто не может взойти. Это такие люди, которые вообще ни о чем подобном не думают. И тут понятно – раз они не думают, то и не слушают, поэтому ничего и не слышат. И если мы вроде бы и заинтересовались чем-то и хотим менять свою жизнь, то мы люди не такие, и нам кажется, что дальше мы будем слушать слово Божие, и оно принесет какой-нибудь плод. А почему-то бывает не так. И вот сегодняшняя притча дальше как раз и объясняет, почему.

Потому что если почва такая, что может на ней прорасти семя слова Божиего, то совершенно не обязательно оно на самом деле прорастет. И важнейшая тут причина, почему этого может не быть, – потому что почва хороша для всего сразу. Не только для слова Божиего, но и для слов разных других, а они растут еще быстрее. И хоть искренен наш интерес к слову Божиему, но еще более искренен или более силен наш интерес к чему-то совсем другому. И в этом «другом» мы преуспеваем, этим занимаемся, об этом думаем, это мы и слышим. Плевелы, таким образом, растут, заглушают слово Божие даже, если мы его тоже услышали, даже если оно немножко и прорастает. В результате, плода оно никакого не дает, а мы вроде были христианами, вроде мы, действительно, что-то и знали, — даже не вроде, а на самом деле, — а плода все равно никакого не принесли. Вот о чем эта притча.

Что надо делать, чтобы слово Божие начало прорастать, действительно, проросло, принесло плод? Нужно, чтобы сорняки, которые, конечно, будут порываться расти, как-то истреблялись нами, пропалывались. Как нам пропалывать сорняки? То, что является сорняками, даже если мы понимаем, что это сорняки – и есть как раз наша жизнь. Слово Божие – это еще непонятно и далеко, хотя мы и не против, а вот сорняки – это близко, это наше. Поэтому наша обычная жизнь – это сорняк.

И тогда как получается? Мы слово Божие хотим слушать для того, чтобы использовать его как удобрение для сорняков, для того, чтобы сорняки росли еще лучше, потому что слово Божие помогает, оно очень хорошее, и мы воспринимаем его как лучшее удобрение для того, чтобы выращивать вот эти самые плевелы. Но притча сегодняшняя говорит, что так не надо, хотя нам кажется, что по-другому и нельзя.

О чем же нам просить Бога, как не о том, чтобы в нашей жизни то и это устраивалось получше, а что плохое, то как-то прекращалось? Для чего же нам слово Божие, если не для того, чтобы растить сорняки? Получается, что для того, чтобы его воспринять, мы должны сами себя лишить жизни. По-богословски, по-христиански это совершенно не так, но в нашем субъективном восприятии это именно так. А как же можно самому себя лишить жизни? Конечно, если просто речь идет о том, чтобы лишить себя жизни и ничего взамен, то это и нельзя, это  только при душевном повреждении. А как же можно и как же нужно? Нужно совсем по-другому.

Нужно воспринять некоторую диету. Это похоже на то, как человек поправляется после отравления. Как бывает? Он что-то ест, ест, ест, а потом, наконец, отравился. Дальше он проходит некий турбулентный период, в который он не ест нормальную еду, а ест чай с сухарями. И он понимает, что сейчас ему достаточного этого, чтобы не помереть, хотя всю жизнь он так питаться не может, но сейчас это необходимо, это необходимые ограничения для того, чтобы потом начать есть нормальную еду, не отравленную.

Вот то же самое в наших отношениях с миром. Вот прошло у нас это отравление, и надо начинать с немногого. Слово Божие нас поддерживает, но поддерживает нас очень слабо и чуть-чуть. Примерно, как чай с сухарями вместо нормальной еды. Конечно, не помрешь, но жить тоже особо не будешь. Это надо просто терпеть. Если потерпишь, то потом будет получше, а потом еще немножко получше, а потом ты даже не заметишь, что давно живешь нормально, но просто по-другому, как будто в другом мире. Тебе уже потребуется какое-то усилие, чтобы вспомнить, как было еще сравнительно недавно, когда тебе казалось, что ты умер.

Таким образом, исполняется то, о чем говорит эта притча. Но дальше возникает закономерный вопрос: что же, после этого ты становишься святым и бесстрастным? Можно заподозрить, что ответ все-таки будет отрицательным. А что же дальше? Дальше то же самое, но на другом уровне. Получается, что это почти бесконечный процесс – а это и на самом деле бесконечный процесс, но тут я не буду уходить в богословские дебри.

Действительно, по этой притче вышли мы на какой-то другой уровень, где эти прежние сорняки наши расти не могут, и выясняется через некоторое время наблюдений, что здесь терние и плевелы еще хуже. И надо все начинать сначала.

И об этом говорит апостол Павел: «задняя забывая, в предняя простираясь». Об этом же говорят наши святые отцы подвижники, которые прямо объясняют, что Павел здесь говорит то же самое, что и монашеская мудрость – каждый день полагать начало. Каждый день надо считать, что ты только начинаешь христианскую жизнь, и ничего у тебя не было. Потому что если ты будешь думать, что у тебя есть какой-то духовный опыт или опыт христианской жизни положительный хотя бы, то это начало падения. Это даром не пройдет. А вот надо полагать начало каждый день.

Аминь.

епископ Григорий