Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Сегодня мы совершаем память жен-мироносиц. И, наверное, каждый о них знает то, что, можно сказать, самое главное. А можно сказать, что и не совсем самое главное. То, что знает каждый – это то, что они принесли миро к гробу Христову и поэтому называются мироносицами. И они увидели, что Христа уже нет во гробе, что Он воскрес, и стали, таким образом, первыми свидетельницами воскресения, за что они особо и прославляются в сегодняшнем богослужении. Это то, что несомненно так, и то, что обычно люди знают. Но надо понимать, что это вершина айсберга.

И если бы только в этом заключались их добродетели, то вряд ли бы, во-первых, их так вспоминали, во-вторых, этого все равно не могло бы быть. Потому что, чтобы оказаться первыми у гроба Христова, надо было до этого, еще при земной жизни Спасителя, как-то жить по-другому, не так, как другие люди. А мы о них знаем, что они жили по-другому, об этом говорится в Евангелиях, что они были ученицами. Но мы в то же время знаем, что постоянно следовать за Христом они не могли. То есть они следовали, ходили в каких-то ситуациях, кто-то из них, наверняка не все. Но рассказывается много других случаев, когда только ученики мужского пола идут за Христом. И особенно это касается всяких длительных путешествий, которыми наполнена евангельская история.

Где же были эти женщины, чем они занимались, кроме того, что внутренне они были учениками Спасителя? Мы не всегда можем об этом сказать. Может быть, чуть больше мы можем сказать о Марии и Марфе, которые были сестрами Лазаря, потому что это была такая семья, которая жила известно где – в Вифании, ближайшем пригороде рядом с Иерусалимом, где Христос останавливался. Про других мы даже этого сказать не можем. Но по косвенным данным понятно, что это были женщины в основном довольно богатые, которые могли давать от своих имений что-то на содержание учеников.

Хотя внешне эта группа учеников, которая была с Иисусом, была очень во многом похожа на другую группу учеников – с Иоанном Предтечей, но в чем-то было очень яркое отличие. Те, которые были с Иоанном Предтечей, были аскеты, которые почти ничего не ели. Сам Иоанн Предтеча питался в пустыне акридами (что бы это ни значило – видимо, что-то вроде кузнечиков) и диким медом. То есть нельзя сказать, что они питались как нормальные люди и вообще жили в нормальных условиях. И одевались тоже.

А про учеников Спасителя сказано, что они даже соблазняли некоторых людей, которые считали, что подвижники должны быть так, как ученики Иоанновы, тем, что они совершенно не такие, что они спокойно едят, пьют, в общем-то, несмотря на свой страннический образ жизни и только случайную разовую работу (та же рыбная ловля, которая у них оставалась, но не как у профессиональных рыбаков, потому что они все время где-то бродили). Они жили, естественно, подаянием. И подаянием они жили неплохо, не за счет того, что они встречали время от времени каких-то благодетелей, а за счет того, что у них были постоянные благодетельницы в основном.

Я хочу сказать, что многие жены-мироносицы были теми, кто содержал учеников Спасителя, поэтому они так неплохо жили в материальном отношении, особенно по сравнению с учениками Иоанновыми. Вот какие неожиданные иногда бывают служения. Но важно, что оказалось – это стало видно в критической ситуации, когда Христа распинали и распяли, – что все они образовывали единый организм. Причем наиболее прочной его частью, которая не разбежалась, как раз оказались вот эти жены-мироносицы. Когда Христу что-то угрожало, но не так много, как в самый последний период, они за Ним не ходили в основном. Конечно, они ходили, но меньше и наверняка не все, повторю. Например, Иоанна, жена Хузиева точно никуда не ходила особо далеко, потому что она оставалась все-таки преимущественно в своем доме.

А когда, наоборот, опасность оказалась очень большой, то именно они подвергли себя риску, а ученики разбежались. И поэтому их подвиг и выше оказался. Там стало понятно, кто в этой общине вообще был и кто насколько прочно в ней был. Оказалось, что ученики, кроме Иоанна, не самые прочные. А эти женщины оказались самыми прочными. И другие ученики – Иосиф с Никодимом, которые тоже, пока риск был не очень велик, себя не подвергали никакому риску, были тайными. А когда риск стал велик, они, казалось бы, совершенно вопреки некоторой логике, себя открыли. На самом деле, просто логика была другая. Одно дело – подвергать себя риску, в котором особенной нужды нет, по крайней мере, для них, и лишаться положения, которым можно воспользоваться (и им воспользовался Иосиф, когда попросил у Пилата тело Иисусово). А другое дело – когда действительно ситуация уже критическая, больше некому. И тут уже надо выходить и брать на себя риски. Конечно, многие люди говорят, что они так сделают, но потом неизвестно, как они сделают. Но здесь как раз все известно.

Вот, мы можем посмотреть, сколько было служений, даже в самой маленькой, самой первой христианской общине, которая по размеру была едва ли больше нашего прихода. Скорее даже меньше, чем больше. И можем выбрать что-то и для себя, и должны выбрать.

Аминь.