Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Сегодня мы совершаем одно из главных и заметных в году празднований в честь Креста, но причина каждого празднования в честь Креста какая-то особенная. Сегодняшняя причина тоже такая, какой в другие дни празднования Креста нет. Что же это за причина такая?

Она связана с самим Великим постом, с тем, чтобы в середине Великого поста было великое празднование Креста. Конечно, оно нам напоминает о страстной седмице, к которой мы приближаемся и движемся, но напоминание, конечно, хорошо, но мы и так в богослужении каждый день что-нибудь об этом слышим, тем более по средам и пятницам, поэтому главная цель, конечно, еще какая-то другая.

Сегодняшний Синаксарь, который мы читали на утрене, нам говорит о том, что это нам для отдыха, для того, чтобы нам набираться сил. Причем, если понимать Великий пост как время тяжелое, то тогда это тяжелый путь, и посередине Крест как Древо благосеннолиственное, то есть с хорошей густой кроной, дающей тень, под которой можно отдохнуть.

А если понимать пост, — а его надо и так, и так понимать, — как нечто легкое и самое приятное в духовном смысле, то есть как земной рай, то и тогда Крест посреди этого рая является Древом – Древом жизни, от которого мы были отлучены вследствие преслушания, почему нам и понадобился пост, а теперь мы к нему возвращаемся, и для этого нам тоже понадобился пост по образцу Господа Иисуса Христа, о чем мы вспоминали в воскресение перед постом – в Неделю об изгнании Адама из рая.

Получается, что Крест, который у нас символ страданий даже и для христиан, потому что мы говорим в след за Евангелием, что надо взять свой крест и его нести, – и имеется в виду не что-то приятное, а, наоборот, что-то тяжелое, — в случае сегодняшнего празднования становится, прежде всего, символом облегчения всяких страданий и упокоения. Как это возможно, что одно и то же становится и тем, и другим совершенно противоположным?

А только так и может быть. Потому что наше страдание в мире все так или иначе связаны с нашей привязанностью к этому миру. Для того они и нужны, эти страдания, чтобы нас от него освободить. А поскольку освобождаться мы не хотим, то мы и страдаем. Но лучше претерпеть страдания и освободиться, чем вместе с миром погибнуть, не освободившись от него, не претерпев тех временных страданий.

Поэтому понятно, что если все-таки мы освобождаемся от мира, а это бывает только перенесением страданий, хотя бы внутренних, но обязательно внутренних, а внешних  — когда как, потому что внутренние бывают без внешних, а внешние без внутренних не бывают, но в любом случае главные – это внутренние, — и вот, если перенесением страданий, то есть крестом, мы освобождаемся от мира, то получается, что и радость вечную, и жизнь вечную мы получаем тоже только через крест, так как только через него бывает освобождение от мира.

Поэтому сейчас, взирая на Крест, особенно в течение этой седмицы, мы будем смотреть на него как на символ освобождения и залог нашего освобождения – освобождения от того, чему мы порабощены. А порабощены мы, если одним словом сказать, именно миру. И вот освобождает он нас от этого, но освобождает, конечно, через смерть, потому что без смерти для мира невозможно быть свободным от мира. Потому что если ты в мире живешь, живешь мирскими ценностями, то свободен ты от него не будешь, а будешь жить в рабстве.

Это и есть та самая жизнь «чуждаго гражданина», то есть жителя чужой и враждебной страны, которую вел блудный сын. А если мы возвращаемся ко Отцу, то мы уходим от этой жизни, из этой страны чуждой и враждебной, в которой нам давали пищу для свиней, да и той не хватало. Уходим из этого мира, и уходим мы через Крест – Крест является дверью или, лучше сказать, Древом, которое влагается в горькую воду этого мира, из-за чего она преображается в воду сладкую, то есть пригодную для питья.

Таким образом, мир для нас преображается, превращается в другую совершенно для нас среду – в ту, в которой мы должны жить. Взирая на Крест, мы будем в этом утверждаться.

Аминь.