Апостолы Петр и Павел являют нам пример того, как человек может грешить и каяться. Почему большинство людей не получают таких откровений, как апостол Павел. Всякий желающий получать откровения и дары Божии должен быть готов использовать их для отречения от мира и для терпения искушений. Апостол Петр являет нам образ нашей собственной жизни — грех и покаяние; но этот пример надо использовать и для того, чтобы не осуждать ближних. Даже если мы сами живем по-православному, мы можем отпасть; а может быть, нам только кажется, что мы живем по-православному. Если мы не будем никого судить, у нас будет надежда на спасение. История установления праздника. Все христиане призваны к апостольскому служению — прежде всего, к проповеди самой своей жизнью.

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

Сегодня мы совершаем память первоверховных апостолов Петра и Павла, самых главных из Апостолов, хотя апостол Павел не входил в число двенадцати, и мы знаем также, что был еще апостол Иаков, к которому они сами ходили за советом, который был главой общины в Иерусалиме, но не входил в число двенадцати. Но вот как раз эти два человека, Петр и Павел, особенно ясно показали, как человек может падать и каяться.

Апостол Павел, как известно, сначала не только не был христианином, но был гонителем христиан и обратился только после того, как ему открылся Христос, и стал, наоборот, больше всех Апостолов подвизаться ради того, чтобы христианство распространялось. Кто-нибудь может сказать: “Если бы и мне так же, как Павлу на пути в Дамаск, открылся Господь, тогда и я стал бы таким, как апостол Павел”. Такая наивная мысль часто приходит в голову людям. Но Господь открывается только тем, о ком Он знает, что они действительно могут и хотят использовать это откровение для того, чтобы действительно так подвизаться. Конечно, это еще не означает, что такие люди после этого уже наверняка спасутся и им больше уже нечего бояться; но, по крайней мере, они готовы это откровение воспринять. Неготовым же подобное откровение послужило бы только еще к большему осуждению.

Например, Господь во время Своей земной жизни ходил среди иудеев и прямо так об этом и сказал, что если бы Он между ними не жил и не говорил того, что говорил, и не делал того, что делал, и они бы не верили в Него, то они бы не имели осуждения; а поскольку они все это видели и слышали и отвергли Его, то они не имеют никакого оправдания в своем грехе. Еще больше это относится ко всяким откровениям Божиим. Действительно люди, получившие эти откровения, свободы воли все равно не теряют. И Господь иногда дает откровения тем людям, которые их отвергнут или примут, но потом все равно отпадут, — не потому, чтобы Он не знал, на что эти люди употребят свою свободу воли, а потому, что Он не хочет мешать нам осуществить наш свободный выбор, потому что каждый может спастись, если захочет. Поэтому большинство наших современников и вообще людей во все века не получают подобных откровений по той простой причине, что если бы они их получили, то они или отвергли бы их и тем навлекли бы на себя большее осуждение, либо просто приняли бы их как нечто в порядке вещей и не стали бы как-то сильно менять свою жизнь.

Кроме того, всякое особое откровение Божие, как говорят по собственному опыту святые отцы, сопровождается особым искушением, которое либо предшествует, либо следует за ним. Часто бывает, что именно среди тяжелых испытаний люди получают такие откровения, как можно видеть, например, из житий мучеников, или, наоборот, Господь дает человеку какие-то откровения и утешения, чтобы укрепить его перед испытаниями. Это так со стороны, так сказать, эмпирического наблюдения. А если посмотреть теоретически, то понятно, что для того, чтобы получить особое откровение Божие, человек должен особым образом отречься и отделиться от мира, — собственно, откровение для того нам и дается. Всякий настоящий разрыв с миром всегда так или иначе бывает болезненным и с кровью, поэтому особо важным примером отречения от мира являются мученики, которым и подражали все преподобные, создавшие аскетический язык и писавшие об отречении от мира. Поэтому если мы готовы и хотим перенести эти тяжелые искушения и действительно отречься от мира, но нам просто не хватает силы укрепляющего нас Господа, то тогда Господь нам и подаст все необходимые откровения и всякие иные особые духовные дары. Но если мы не хотим использовать их для отречения от мира, то, скорее всего, Он нам их и не подаст, потому что это будет только к нашему большему осуждению. И потому, если мы хотим себя сравнивать с апостолом Павлом и говорить, что на его месте и мы жили бы так же, мы должны сначала хорошо подумать о том, что значит — на его месте, и насколько мы действительно хотим там оказаться. Конечно, если мы христиане, если мы хотим своего спасения, мы должны хотеть там оказаться и действительно тогда должны исполнять слова самого апостола Павла, который говорит в одном из своих посланий: “Подобни мне бывайте, якоже аз Христу”, — т.е. “подражайте мне, как я Христу”. Вот это что касается апостола Павла.

А апостол Петр явил еще более знакомый для нас образ отречения от Христа после того, как Его принял. Он был, как это видно из Евангелия, самым горячим и самым ревностным из учеников Христовых, он много раз восклицал, что больше других предан Христу, и отсек ухо рабу из числа тех, кто арестовывал Иисуса, но это обернулось известным образом — Петр отрекся, как это ему и предрек Господь. Но потом он покаялся. И вот это, конечно, образ нашей христианской жизни. Потому что так или иначе, по крупному или по мелкому, мы именно отрекаемся от Христа, когда предпочитаем ему разные грехи. И единственный выход отсюда — через покаяние, который нам показывает апостол Петр.

Но если мы это, по крайней мере, теоретически хорошо представляем, то практически это надо использовать не только для самих себя, когда мы грешим, но и для того, чтобы не осуждать ближнего. А не осуждать ближнего — это одна из самых тяжелых для христиан задач. В частности, христиане склонны осуждать тех, кого они видят вблизи, т.е. других христиан, которые принадлежат к той же самой общине или, по крайней мере, каких-то своих знакомых, которые живут, с точки зрения осуждающих, не по-христиански. Может быть, это и так, и они действительно живут не по-христиански; но как опасно кого-либо осуждать! Действительно, бывает, что человек не просто является гонителем Церкви и вообще не принадлежит к ней, но был членом Церкви и отпал в какой-то грех, — и это плохо; хотя на самом деле бывает, что это не так, а нам только так кажется, и может быть, мы сами больше отпадаем от Церкви, чем тот человек, которого мы осуждаем; но предположим, мы правы и человек этот действительно отпадает и живет не по-христиански. Но тогда мы должны вспомнить, что было с апостолом Петром, который тоже пошел этой стезей, но покаялся. И мы применительно к себе должны тоже вспоминать эту историю с апостолом Петром, но с другой стороны — как он сначала шел за Христом и всячески хвалился своей верой, но потом отпал, — и это все может произойти с нами, если даже мы действительно стоим в вере, что еще тоже не факт. Потому что наше представление о православности нашего поведения может очень и очень не соответствовать истине.

Мы любим про себя говорить, что мы грешники, что мы грешим, но что в целом мы живем православно. А вот это как раз неизвестно. Потому что если мы грешим, то, может быть, у нас и в целом жизнь не православная; а то, что мы при этом причащаемся в Истинной Церкви, послужит только к нашему большему осуждению. Поэтому мы находимся в таком положении, что осуждать кого-то за то, что он изменяет христианству, даже и еретиков, — совершенно не наше дело, и у нас нет к этому никаких оснований. В конце концов, даже ересь — худший из грехов — плоха тем, что мешает спасению души. Но с точки зрения того, сколько шансов на спасение души имеем мы, — мы, может быть, и можем поспорить с каким-нибудь еретиком, даже если мы не еретики, а православные христиане, и еще вопрос, кто из нас больше осудится. Поэтому лучше нам, по крайней мере, никого не осуждать, потому что это дает нам некоторую надежду на спасение, поскольку Господь говорит: “Каким судом судите, таким судом будут судить и вас”. Если мы не будем никого судить и осуждать, предоставляя все Богу, тогда и Бог не будет нас осуждать. Вот, прежде всего, этому учат нас апостолы Петр и Павел.

И можно еще вспомнить, что когда-то этот праздник был передвижным и не был закреплен за 29 июня церковного календаря, как это сейчас у нас, а совершался на 50-й день после праздника Пятидесятницы. И праздновалась в этот день память не только Петра и Павла, а вообще всех апостолов, включая и семьдесят, которые начали свою проповедь в день Пятидесятницы. Но потом в Константинополе в VI веке освятили храм в честь 12 апостолов, это произошло 29 июня, и этот день стал отмечаться как праздник Апостолов, причем не всех, а именно Петра и Павла. Но память о том, что этот праздник был связан с Пятидесятницей, остается. И вот, Пятидесятница — это праздник, когда совершается воспоминание дарования Святого Духа, только после которого Апостолы смогли выйти на проповедь, и к этому празднику сейчас оказываемся причастны и мы, когда совершаем память Первоверховных Апостолов. Потому что все мы, христиане, должны участвовать в жизни Апостолов — не только тем, что мы проповедуем христианство словесно, насколько это в наших силах (конечно, немногие из христиан могут по-настоящему уподобиться Апостолам), но прежде всего тем, что мы проповедуем христианство самой нашей жизнью среди тех, рядом с кем мы живем и с кем мы в жизни соприкасаемся. И если это христианство плохое и неправильное, то мы сами будем виноваты в неуспехе нашей проповеди. А если это действительно православное христианство, то наша жизнь будет спасительна и для нашей души, и для душ тех, кто живет вокруг нас. Поэтому все мы причастны апостольству, все мы Святым Духом, сошедшим на Апостолов в Пятидесятницу, призваны стоять в вере и проповедовать ее самим нашим стоянием в ней, а также и словесно всем, кто с нами соприкасается. И вот, да подаст нам Господь подражать Апостолам в жизни сей, чтобы вместе с ними оказаться в жизни будущей. Аминь.