В чем значение обращения в христианство Римской Империи? Нужно, чтобы у людей было больше возможностей познать христианство. Надо и не пренебрегать внешними обрядами, и стараться понять их внутренний смысл: сначала загнать себя во внешние христианские рамки, но не останавливаться на этом, а углубляться во внутренний смысл.

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

Сегодня мы совершаем память святых равноапостольных царей Константина и Елены, которые не были первыми государями, установившими в своей державе христианство, потому что первым таким государем был царь Армении Трдат (или по-гречески Тиридат), но уже вскоре после него Константин не то, чтобы сделал официальной государственной религией в Римской империи христианство, но, по крайней мере, его разрешил. Но разрешить христианство в то время означало — дать ему лидирующие позиции, что и произошло. И поэтому Константин и его мать царица Елена получили название Равноапостольных. Потому что, хотя они и не были первыми христианскими государями, но значение обращения в христианство Римской империи, конечно, намного превышало значение обращения в христианство маленькой Армении.

Но можно сказать: как же так? Пришла в Церковь большая толпа народа — действительно, так в IV веке и произошло, после императора Константина, — и большинство из этих людей, как мы точно можем сказать, опираясь на свидетельства святых отцов того времени, в душе оставались язычниками, только соблюдающими христианские обряды. А мы знаем из учения Церкви того времени и вообще любого времени, что люди, которые в душе являются язычниками, а христианские обряды только соблюдают внешне, не только не получают спасения души от этих обрядов, даже если они причащаются в истинной Церкви, но даже наоборот — они подлежат большему осуждению, потому что не приняли слово Божие, которое было им проповедано. И получается, что обращение в христианство целой Империи, с одной стороны, не послужило спасению того большого количества людей, которые стали теперь называться христианами, а с другой стороны, для кого-то из них, может быть, для многих стало причиной большего осуждения. Но Церковь никогда, ни в какую эпоху не говорила, что не следовало Империи обращаться в христианство, и поэтому никогда не ставился под сомнение ни подвиг святого равноапостольного царя Константина, ни других христианских государей, включая нашего святого равноапостольного князя Владимира и его бабушку Ольгу, которую справедливо сравнивают со святой царицей Еленой и которая в честь нее была крещена.

Почему же все-таки от обращения Империи в целом есть польза? Потому что если государство становится христианским, то возможности для проповеди христианства увеличиваются. А это значит, что увеличивается, хотя, конечно, намного в меньшей степени, количество тех, которые захотят принять христианство по-настоящему, как веру, спасительную для их души. Причем если в абсолютных цифрах количество этих спасающихся людей не столь уж и велико, а сравнительно с количеством тех людей, которые внешним только образом принимают христианство и не спасаются, оно может быть совсем ничтожным, — а некоторые святые отцы говорили об этом еще более резко, — но тем не менее, Церковь считает, что такой маленький коэффициент полезного действия христианской проповеди все же не так уж и мал, и даже ради этого стоит просвещать христианством хотя бы внешне большие массы народа, для того чтобы хотя бы немногие истинно приняли христианскую веру.

Что же дает просвещение людей христианской верой внешним образом? То, что народные обычаи становятся, по крайней мере, в основной части православными: основные моменты жизни человека, начиная с рождения, сопровождаются христианскими обрядами и даже становятся немыслимы без христианских обрядов, и люди как-то при желании могут уже обращаться и к смыслу этих обрядов, чтобы их жизнь соответствовала этому смыслу, хотя большинство не обращается и даже не пытается этому соответствовать. Сейчас, по-видимому, навсегда уже перестали быть актуальными мысли о православном государстве, не только для России, но и для какой бы то ни было страны мира; официально православным государством продолжает себя считать только Греция, но те, кто знаком с тамошней церковной жизнью, знают, что государственное православие Греции имеет к истинному православию весьма мало отношения, а истинно-православные там не могут пользоваться статусом государственной религии. Поэтому православного государства, которое содействовало бы проповеди христианства, у нас никогда уже не будет. Но есть много других, в том числе таких, каких раньше не было, средств проповеди. Как бы то ни было, проповедь христианства приводит прежде всего к тому, что люди начинают перенимать внешнюю жизнь христиан, что бы они при этом ни думали. Само по себе это еще не становится для них достаточным для спасения, потому что если бы это было так, то все бы должны были умирать сразу после крещения и сразу становиться святыми. Но после крещения, наоборот, начинается довольно-таки трудовая христианская жизнь. И поэтому все-таки мы должны сейчас, и когда кого-то убеждаем принять христианство, и по отношению к самим себе, с одной стороны, не пренебрегать тщательным исполнением внешних требований христианской жизни, а с другой стороны, стараться объяснять прежде всего самим себе, что надо все-таки проникать в смысл внешних обрядов.

И вот, когда у нас церковные праздники, нужно не стараться придти на праздник с березками или вербами, куличами и крашеными яйцами, хотя все это делать можно, но можно и не делать, а стараться обязательно делать то, что, как считается у многих, можно не делать, — т.е. исповедаться и причащаться, особенно во все дни больших праздников, но и вообще как можно чаще, лучше всего каждое воскресенье. И вот тогда постепенно христианская жизнь как-то будет поворачиваться к нам от земной стороны к внутренней, и постепенно мы тогда приобретем тот минимальный навык христианской жизни, который необходим для понимания церковного учения, чтобы нам читать святых отцов не вхолостую. Разумеется, их нужно читать всякому, кто хоть сколько-нибудь грамотен. Потому что если святых отцов не читать, то мы поневоле будем насыщаться всякими воззрениями, которые прямо к христианству не относятся или относятся к нему не пойми как — которые носятся в воздухе или доходят до нас через наших знакомых, часто даже верующих, и которые обычно содействуют как раз тому, что мы забываем, что такое христианство, и начинаем жить по законам века сего.

Поэтому прежде всего нужно повторить по отношению к самим себе то, что сделали святые Константин и Елена для Римской Империи, т.е. загнать себя, можно сказать, что отчасти и силой, во внешние рамки христианской жизни. Но в эти внешние рамки входит и то, что дальше надо как-то углубляться внутрь — изучать смысл богослужения, смысл христианского учения, а прежде всего каяться и причащаться. Аминь.