Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа!

Сегодня праздник Обрезания Господня и праздник Василия Великого. Праздник Обрезания – потому что сегодня восьмой день от Рождества Христова, а праздник Василия Великого – потому что сегодня день его блаженной кончины.

Каждое из этих праздничных воспоминаний говорит нам о чем-то таком, что современные христиане понимают с трудом и плохо. В тоже время это понимать надо, хотя это из разных областей. И, не пытаясь исчерпать содержание того и другого воспоминания, скажу только кратко о самом, наверное, главном, хотя, может быть, я и не правильно выделяю главное.

Почему особенным образом празднуется Обрезание Господне? Потому что этим Господь впервые показал (хотя потом Он показал и другими Своими действиями, а также объяснил словами), что Он полностью подчиняется ветхозаветному Закону, и именно в физическом смысле он совершил Обрезание. Ветхозаветная заповедь обрезания существует всегда, но это означает заключение Завета с Богом.

Заключение нового Завета с Богом, как об этом сказали еще ветхозаветные пророки, не требует физического обрезания, а в Ветхом Завете требовалось физическое. Ветхий Завет в плане материальном все время пересматриваетсяи раньше там не одинаково исполнялись эти заповеди, поэтому в дальнейшем обрезание в христианстве стало необязательным. Вспомним первый описанный апостольский собор в Иерусалиме, который постановил, чтобы обрезание для христиан из иудеев продолжалось, а для христиан из язычников его больше не требовали.

Но исторически мы знаем, что было очень много христиан из язычников, а не из иудеев и не из самаритян, у которых понятно, что было ветхозаветное обрезание, но и эти язычники, обращаясь в христианство, тоже совершали обрезание, продолжали это делать и позже. Это касается египтян, нубийцев и эфиопов, как минимум. Все они считали, что совершают ветхозаветное обрезание, и эти обычаи у них до сих пор сохранились. Поэтому неверное было бы сказать, что все это осталось только у иудеев.

В одних областях люди решили, что лучше буквально исполнять, в других решили, что буквально лучше не исполнять, но главное, что все это должно быть по воле Божией, а она не во всех вопросахвсегда одинакова для разных областей.

Самое главное, что Христос показал значимость Ветхого Завета. Сейчас многие люди говорят, что Ветхий Завет весь исполнился и он нам сейчас уже не нужен. Кому нам? Если нам “святым, совершенно достигшим обожения”, то, действительно, не нужен – это правда. А если нам, просто живущим хронологически позже каких-то других людей, которые, вероятно, были гораздо праведнее нас, если говорить о ветхозаветных пророках, то это ошибочное рассуждение.

Ветхий Завет нужен как всему человечеству, так и каждому из нас, потому что должно быть сначала исполнение заповедей, а потом уже совершенная Любовь, не требующая Закона. Это вот одно сегодняшнее воспоминание.

Что касается Василия Великого, то об этом великом святом, одном из столпов Церкви в самом буквальном смысле слова, можно, конечно, очень много говорить, и все равно всего не исчерпать. Я скажу об немногом, о том, что сейчас важно помнить православным христианам и чего многие не понимают.

Многие говорят истинно-православным христианам: вас самих так мало, неужели столько православных людей ошибаются! Во времена Василия Великого истинно-православная Церковь была такая же малая, хотя это были времена уже победившего христианства.

Христианство тогда было государственной религией (исключение составляли три года при Юлиане Отступнике, который на время сделал государственной религией язычество). Но официальная церковь была еретической, она придерживалась арианства, а истинно-православная Церковь, к которой принадлежал Василий Великий, была в меньшинстве, она была гонима.

Но даже если брать только истинно-православных, Василий Великий не был в общении с большинством из них. Это второй упрек истинно-православным христианам сегодня: как же вы, если вы такие православные, не состоите в общении, хотя вера у вас одинаковая.

Вот так бывает: люди, имея одинаковую веру, просто подозревают друг друга в том, что у них вера разная, что другие уклоняются от веры, хотя на самом деле они не отклоняются, а называют некоторые вещи по-разному, или даже называют одинаково, но их все равно подозревают в неправославности. Вот так и было во времена Василия Великого, причем целыми затяжными периодами.

Долгое время его считали еретиком за общение с Евстафием Севастийским, хотя Евстафий покаялся и по виду был православным. Василий Великий ему верил. Но многие православные епископы, едва ли не большинство, не верили, считали, что он еретик, что все равно он держится всех своих неправославных учений. И они оказались правы. А Василий Великий оказался не прав.

Многие прекратили общение с Василием Великим, потому что подозревали, что он разделяет злочестие Евстафия, так как состоит с ним в общении. А где была в это время православная Церковь? У кого? Она была и там, и там. Но потом это все разъяснилось, еще при жизни Василия Великого, потому что Евстафий открыто показал свое нечестие, и Василий Великий должен был в этом убедиться. Он прервал с Евстафием общение, и причин для разрыва общения с православными больше не осталось.

В конце жизни Василия Великого была другая история, тоже очень важная для нас сейчас. Тогда существовали такие еретики-македониане, и надо было, чтоб они каялись и как-то приходили к Церкви. А македониане, в отличие от ариан, признавали, что Сын Божий – это Бог, но при этом они говорили, что Дух – это не Бог. В этом состояла их ересь.

Конечно, когда они каялись, надо было их привести к православию. Конечно, были такие случаи, когда македониане полностью оставляли свою ересь и приходили к православному учению. Но было видно, что этот путь приемлем только для немногих македониан, а для большинства, которые в принципе смогли бы присоединиться к Церкви, этот путь был тяжел.

И тогда Василий Великий придумал такую вещь, которую православные восприняли в штыки. Он сказал, что не надо от них требовать, чтобы они исповедовали Духа Святаго Богом, а надо от них требовать, чтобы они просто анафематствовали тех, кто исповедует Его тварью, и тогда уже принимать их в общение, больше ничего не требуя. Они в этот момент все еще не будут ясно сознавать, что Святой Дух является Богом, но, живя в Церкви и анафематсвуя тех, кто исповедует Духа тварью, они постепенно придут к православному учению.

Вот за это мнение Василия Великого большинство православных посчитали его самого каким-то полуеретиком и прервали с ним общение. И он умер не в общении с большинством истинно-православных.

Конечно, те православные ревновали о правой вере и подозревали, хотя совершенно несправедливо, Василия Великого, что он отступает от правой веры. Но он оказался прав. Он умер, и через два года собрался II Вселенский Собор, который неожиданно встал на точку зрения Василия Великого. Неожиданно для кого-то, а для кого-то, наверное, ожидаемо.

То есть именно это и стали требовать от македониан. И это мы до сих пор имеем в Символе Веры. Вы помните, что та часть Символа Веры, которая говорит о Святом Духе, начиная со слов “…и в Духа Святаго, Господа Животворящаго”, не была составлена на I Cоборе, а была добавлена на II Вселенском Соборе. И вот как раз в этой части мы нигде не видим исповедания Святаго Духа Богом. Вообще, в нашем Символе Веры нигде так вот прямо и не сказано, что Святой Дух – это Бог.

Понятно, что сейчас все это понимают в том смысле, что Святой Дух – это все равно Бог. Понятно, что и Отцы Собора имели в виду этот смысл, это исторически известно, но они не случайно, а именно следуя Василию Великому, не стали вводить наименование Святаго Духа Богом в Символ Веры.

Про Отца и Сына прямо сказано, что это Бог: “Верую во единаго Бога Отца” и “во единаго Господа Иисуса Христа… Бога истинна”. И надо было бы дальше ввести “Бога Святаго Духа”, а этого нет. Это и было предложение Василия Великого. Как видим, оно потом никому не мешало исповедовать Святаго Духа Богом, а тогда помогло присоединить македониан.

Это важно для нас и как пример того, что из-за каких-то случайных подозрений православные между собой иногда разделяются административно, но это не означает, что кто-то из них отпадает от Церкви. Обыкновенно у обеих сторон в таких случаях бывают святые. Среди тех, кто не общался с Василием Великим, тоже были святые. Кроме того, для нас важен и более близкий пример.

У нас сейчас есть такие еретики-киприаниты. Кто-то из них действительно еретик, а кто-то в общении с еретиками, не исповедуя ничего такого плохого. Но, тем не менее, мы тоже, может быть, считаем его еретиком. Нельзя требовать от людей, я уже говорю про наше время, чтобы они исповедовали новостильников и прочих экуменистов безблагодатными. По сути дела, они, конечно, безблагодатны, но это не значит, что нужно требовать признания их таковыми как обязательного условия для пребывания в Церкви. Главное, чтобы было понятно, что они еретики, и с ними нельзя иметь никакого молитвенного общения, т.к. это погибельно для души. Если это понимают, то этого достаточно. Если человек не готов исповедовать их безблагодатными, то и ладно – наша вера не состоит в исповедании чьей-то безблагодатности. Она состоит в нашей православной вере, в единстве Церкви и в нашей собственной благодатности.

Аминь.