Святые Кирилл и Мефодий стали Апостолами-миссионерами для всех славянских стран, в том числе и для Руси, хотя и не дошли до нее. Они явили пример практически всех родов христианской жизни во всех жизненных условиях. Славянская православная традиция, заложенная ими, оказалась самой жизнеспособной в современном мире. Всякая проповедь христианства должна опираться на существующую традицию, но в то же время задействовать и традиции и ценности тех людей, к которым обращена. В современном мире нужно задействовать для проповеди культурные ценности современных людей.

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

Сегодня мы празднуем память Первоучителей Словенских — один из самых главных праздников в честь святых не только в России, но и во всех славянских странах. Это и есть Апостолы славян, и хотя до Руси они не дошли, они также являются Апостолами и Руси. Конечно, на Руси для нас равноапостольными являются также князья Владимир и Ольга, но таких миссионеров, которые пришли бы извне и учили христианству, на Руси уже не было. В “Повести временных лет” описывается, как некий “философ” (он не назван там по имени) приходит к князю Владимиру и объясняет ему христианскую веру. Сомнительно, что этот философ — какое-то историческое лицо, но, по крайней мере, его большая и очень красивая речь в “Повести временных лет” оказывается не чем иным, как совершенно дословным переводом из Апологии св. Никифора Исповедника против иконоборцев, составленной в начале IX века, на два поколения раньше святых Кирилла и Мефодия. Конечно, это хорошо, что еще на раннем этапе христианизации нашей страны это слово пришло на Русь, но особых Апостолов-миссионеров на Руси не было просто потому, что они были не нужны, поскольку Русь входила в состав славянских земель, на которые Апостолы уже пришли, хотя и далеко к югу от Руси, — но тем не менее это был тот же самый славянский мир; и вот этими Апостолами стали святые Кирилл и Мефодий. Поэтому они у нас почитаются не меньше, чем в Болгарии, и как раз именно русские христиане сохранили все древние жития этих святых, которые не сохранились в Болгарии.

А глядя на их жизнь и читая их жития, мы прямо получаем примеры всех родов христианской жизни, какие только могут быть, которые редко так вот совмещаются в одном и даже в двух человеках. Потому что, с одной стороны, это монашество (св. Мефодий был строгим монахом с Вифинского Олимпа, одного из тогдашних центров монашества), с другой стороны, это епископское служение (пример опять являет нам св. Мефодий; св. Кирилл не был епископом, хотя в поздних легендах это ему приписывается), также это монашество в миру, уже совсем такая как будто бы экзотическая вещь (св. Кирилл только на смертном одре принял монашеский постриг, а всю жизнь он жил фактически по-монашески без всякого пострига), это и ученые труды, которыми особенно много занимался св. Кирилл, к которому затем присоединился и св. Мефодий (а для того, чтобы начать ученые труды на благо славянской миссии, нужно было еще раньше понести много трудов и вообще много учиться, потому что только весьма подготовленные человек мог совершить такую миссию), это и дипломатическая работа (а дипломатия вообще считается политикой; это и церковная политика, и светская, о которой некоторые люди безумно говорят, что это дело грязное и несвойственное христианам; но грязным дело становится для тех, кто им грязно занимается, а для св. Кирилла это было вовсе не грязным делом), это и жизнь при дворе, и вовлеченность во всякие политические процессы (чтобы не сказать — интриги), и жизнь среди столичного духовенства (это особенно характерно для св. Кирилла, который, будучи мирянином, занимал важную должность при столичном кафедральном соборе Святой Софии), и в то же время это настоящее монашество и внутренняя жизнь и умное делание, — поэтому они не только дали образование вновь просвещенным ими народам, но именно научили их христианской вере. Потому что христианской вере можно научить не просто тогда, когда ты что-то знаешь о вере (хотя это тоже важно), потому что даже если ты ничего толком не знаешь или не умеешь излагать, то просто своим примером можно очень многому научить; а святые Кирилл и Мефодий, конечно, еще и очень много знали. Но эти знания передаются и усваиваются учащимися только тогда, когда они основаны на жизни, как и всякая христианская проповедь должна быть проповедью прежде всего жизни. И вот, эту самую христианскую жизнь нам, т.е. всем славянским народам, явили святые Кирилл и Мефодий.

Поэтому, когда мы сейчас на них взираем, то это должно очень воодушевлять. Во-первых, это указывает нам, что и среди мирской жизни в тяжелые эпохи, когда все кругом запутано и непонятно, где христиане, а где еретики, когда вокруг разгул язычества, — во все такие времена можно прожить по-христиански и прожить свято.

Во-вторых, это указывает нам, что дело славянской христианской традиции, наследниками которой мы являемся и внутри которой мы находимся, это дело идет из такого живого и благого корня и поэтому не может так вот взять и пресечься. Это воодушевляет нас и учит не унывать относительно судеб Церкви. И действительно, мы видим, что эти надежды оправдываются. Потому что именно славянская традиция, заложенная святыми Кириллом и Мефодием, оказалась самой жизнеспособной в современном мире. В основном именно к славянской традиции обращаются сейчас те православные христиане, которые давно уже потеряли связь со своей собственной, например, западной, христианской традицией или вообще не имели никакой. И что во многом именно на основе славянской христианской традиции идет сейчас проповедь Православия и в Западной Европе, и особенно в Северной Америке, и даже отчасти в Черной Африке (например в Кении и Уганде), в то время как греческая христианская традиция сейчас как бы увядает.

И вот, если мы сегодня хотим быть православными христианами, мы должны понимать, что нельзя построить христианство на пустом месте, так сказать, в безвоздушном пространстве. Если мы создаем какую-то свою традицию или продолжаем старую, — а мы именно продолжаем старую, потому что в славянских странах существует традиция, хотя продолжать надо всегда творчески, — и в том, и в другом случае мы должны опираться на какие-то основы и корни. И вот, именно святые Кирилл и Мефодий дают нам эти корни и основы. Потому что они показывают нам то христианство, которое не связано ни с какими суевериями, ни с какими национальными предрассудками, ни с какими культурными предрассудками. В частности, у святых Кирилла и Мефодия был спор, который они с трудом, но выдержали, — о том, что на любом языке можно проповедовать православие; это касается и того, что можно переводить богослужебные книги и Священное Писание на церковнославянский язык (а именно об этом тогда был спор), и того, что вообще не только на языки, разные в лингвистическом смысле слова, но и разные в культурном смысле слова можно переводить христианскую проповедь. Потому что сейчас люди бывают очень далеки от христианской культуры, но в то же время у них есть своя культура со своими какими-то ценностями (как, собственно, было и у славян в свое время); и вот, надо стараться рассказать им о христианстве на языке этих ценностей и как-то эти ценности задействовать. Потому что и изначала христианство по отношению к еврейской и греко-римской цивилизации выступило не с призывами сразу все до него бывшее отбросить и забыть, а все это использовало в проповеди.

И вот так надо относиться и ко всей нехристианской культуре, с которой мы сталкиваемся при проповеди Православия; так надо относиться и к той культуре безбожников, среди которой мы живем. Не надо думать, что в современной нам культуре абсолютно все плохо и безобразно. Конечно, прежде всего надо понимать, что она вся безбожная, даже если говорит вроде бы о чем-то хорошем; но за всем этим безбожием и даже бесовской одержимостью, свойственными современной культуре, все-таки проглядывает естественное стремление человеческой души к Богу, и надо найти в чем конкретно это стремление проявляется и вместо того неправильного ответа, который люди находят сами по себе, предложить им тот правильный ответ, который не мы сами придумали (потому что мы тоже обычные люди и сами по себе ничего хорошего придумать не можем), а который дает Церковь, т.е. Бог. И вот, тут нам тоже нужно особенно молиться святым Кириллу и Мефодию. Если мы будем вместе с ними сегодня, то тогда мы сможем проповедовать христианство, т.е. оно само будет через нас проповедоваться, и в нашей современной России, и вообще в современном мире, в том числе и на Западе, где люди тоже тянутся к Православной Церкви. И тогда земное будущее Православной Церкви не будет потеряно; пока что, видимо, время конечного крушения православия на земле еще не наступило, и еще есть большие перспективы у Православной Церкви на земле. Конечно, по сравнению с тем, что было когда-то, эти перспективы ничтожны, но по сравнению с тем, на что можно рассчитывать в наше время, они огромны, потому что в наше время можно рассчитывать уже только на всеобщий конец и завершение истории, а все, что лучше этого — это уже огромные перспективы. Молитвами святых Кирилла и Мефодия мы можем и сами остаться православными христианами, и достигнуть того, чтобы Православие через нас проповедовалось в современном мире и чтобы молитвами тех, кто обратится через нас к вере, и мы сами спаслись. Аминь.