Споры вокруг учения св. Симеона. До сих пор некоторые отрицают то, чему он учил, т.к. он учил с особой ясностью о том, что отличает православие от всякой ереси — об обожении. Ложное смирение, которое призывает замалчивать учение об обожении перед новоначальными христианами, на самом деле ведет к гордости. Несмотря на разные дурные традиции, идущие еще с дореволюционных времен, мы должны хранить предание св. отцов.

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

Сегодня мы совершаем память преподобного Симеона Нового Богослова, великого святого, который жил в Византии уже в довольно позднее время — он умер в 1022 году. И в зависимости от того почитает кто или, наоборот, не почитает св. Симеона Нового Богослова, как раз и видно отношение к православию. Потому что в Византии в последние века ее существования, в течение примерно 400 лет после смерти св. Симеона, те, которые были православными, почитали его во святых, а те, которые уклонялись от православия (а таких было очень много), его не почитали во святых. А потом, конечно, после падения Византии, почитание св. Симеона окончательно утвердилось повсеместно. Почему же этот святой был таким спорным для своего времени и даже для последующих столетий? Ведь даже и сейчас многие из тех, которые считают себя православными и должны его почитать (тем более, что давно уже не ведется никаких споров о святости этого преподобного отца), почитают его так, что лучше бы они его и не почитали. Потому что на словах они его почитают, а на деле отвергают все его учение. Почему так бывает?

Потому, что св. Симеон с особой ясностью и на своем личном опыте, отталкиваясь больше всего от своего личного опыта и от опыта своего духовного отца, преподобного Симеона Благоговейного, монаха Студийского монастыря, говорил о том, что отличает православие от всякой ереси. И как ни странно, это очень понятно — что православие отличает от всякой ереси. При том, что с разными ересями у православия бывают разные отличия, но один из аспектов православия не свойственен ни одной ереси, а именно — православное учение о спасении, о том, что значит спастись. Поскольку только Православная Церковь дает настоящее спасение, то только в ней существует неискаженное учение о спасении, а во всех остальных уклонениях от православия оно искажается, даже если там не очень искажается все остальное, хотя, конечно, искажение учения о спасении ведет к искажению и всего остального.

Что же такое есть спасение? Спасение есть обожение, т.е. состоит в том, чтобы человеку стать Богом, оставаясь при этом человеком. Чтоб каждому из нас оставаться каждым из нас и чтобы как раз стать такими, какими нас задумал Господь Бог, ради чего мы и сотворены, и при этом стать по-настоящему Богом — точно так же по-настоящему, как по-настоящему Христос стал человеком. Ведь мы не говорим, что Христос не Бог, или что Он Бог, но человек не по-настоящему, потому что все это неправославно, и в истории бывали еретики, которые так учили. Точно так же если мы будем говорить, что, спасаясь, мы не должны стать Богом или что мы должны перестать быть людьми, это тоже будет ересь. Почему же это учение не принимается людьми, которые сами себя считают православными? А такие люди жили и при жизни св. Симеона, который терпел от них гонения, и во все века после него, и сейчас таких очень много. Эти люди говорят, что не следует говорить об обожении тем, кто не очистился от страстей, тем, кто едва-едва стал узнавать азы христианства; мол, это их ведет к гордыни.

Но св. Симеон Новый Богослов считал совершенно иначе и отвечал на этот довод так: именно тем, кто еще мало знает о христианстве, именно им надо разъяснять, в чем состоит спасение, потому что если они будут понимать, в чем состоит христианство, то им уже не придется это объяснять, т.к. они это будут и сами знать. А вот новоначальным — надо, чтобы они понимали, насколько далеко они отстоят от цели, и знали, к чему им стремиться, чтобы им хотелось к этому стремиться. А мнение, что чтобы узнать об обожении, надо достигнуть сначала какого-то определенного уровня совершенства, является фарисейством. Потому что если ты, как это должно быть, сознаешь свое несовершенство и свою страстность, то ты никогда и не придешь к изучению христианской догматики и пониманию цели спасения, потому что все время будешь считать себя не достигшим еще нужного уровня. Если же ты все-таки уже сочтешь, что пора тебе узнавать про обожение, то это будет значить, что ты считаешь себя чего-то там достигшим (думая, что вот, теперь я могу то-то и то-то, я отстал от таких-то грехов, а потому я уже приблизился к какому-то совершенству), или что у тебя есть какая-то “выслуга лет”, потому что ты член Православной Церкви с такого-то года, — а такое устроение как раз и ведет к той самой гордости, о которой предостерегают противники учения об обожении. Мы знаем, что такое часто происходит с людьми считающими себя православными; и конечно, если мы будем идти путем этих людей, то получится, что в своих собственных глазах мы достигнем какого-то там совершенства или, даже если не достигнем, то все-таки будем говорить: “Слава Тебе, Господи, что Ты привел нас в Православную Церковь, и мы теперь не якоже прочие человецы, и особенно не якоже той мытарь”… Вот к чему ведет такое “смирение”, во имя которого св. Симеона многие порицают за его учение об обожении и ругают тех, кто пытается проповедовать учение св. Симеона и следовать ему на деле.

И вот, такие святые, как св. Симеон Новый Богослов, св. Григорий Палама и еще некоторые, жившие сравнительно недавно, в последнюю тысячу лет, особенно вдохновляют на то, чтобы быть православным христианином в наше время. Потому что в наше время, так же как и в их время, существует много так называемых видов христианства, которые на самом деле построены на лицемерии и догматических заблуждениях, хотя по виду могут казаться и православием. И мы должны не только убегать от всякой ереси, которая уже сформировалась в еретическое сообщество (как католики, протестанты или экуменисты), но и, оставаясь в Православной Церкви внешне, пребывать в ней и внутренним образом, т.е. сами в себе не исповедовать никакой ереси. Вот так жили святые отцы. И, несмотря на то, что еще в дореволюционной России, которую сейчас многие напрасно идеализируют, была мода и на ложное смирение, и на богословие, которое было не православным, а подражало католикам и протестантам, — несмотря на то, что с того времени у нас остались разные дурные традиции, мы должны стремиться хранить предания святых отцов, св. Симеона и других. И тогда молитвами этих святых отцов мы никогда не останемся без их помощи, и они помогут нам войти туда, куда вошли они, т.е. в Царствие Небесное. Аминь.