Мощи святителя Филарета оказались нетленными, хотя металлическая застежка Евангелия, с которым он был похоронен, проржавела и развалилась; нетленность мощей обнаружилась именно тогда, когда Зарубежная Церковь уже явным образом отступала от православного предания; если снимаются какие-то справедливо наложенные анафемы, то человек, который это признает правомочным, сам оказывается под этими анафемами; в знаменитых “Скорбных посланиях” св. Филарета речь идет об отступлении всех Церквей Мирового православия, о том, что надо образумиться; после смерти Митрополита Филарета в РПЦЗ произошел переворот – у руководства не было уже никого, кто бы мог хотя бы осознавать задачи удержания Зарубежной Церкви от того пути, на котором она находилась; наше спасение не может быть гарантировано членством в какой-то правильной церковной организации; надо стараться жить в воздержании от всякого рода грехов и безобразий, тупого времяпрепровождения.  

Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа!

Сегодня мы совершаем память святителя Филарета, и сегодня, можно сказать, юбилейный год, потому что исполняется десять лет после того, как открылись его нетленные мощи. Произошло это в 1998 году. К тому времени прошло уже тринадцать лет после погребения, и к неожиданности тех, кто были формальными наследниками святителя, но на деле никогда его не почитали, мощи оказались нетленными.

Стоит подчеркнуть необычность этого чуда. Металлическая застежка Евангелия, с которым он был похоронен – так положено при архиерейском погребении, — проржавела и развалилась. Место, в котором он был захоронен, было сырое, поэтому нельзя говорить ни о какой возможной природной сохранности, но, тем не менее, было явное нетление его мощей.

Это было очень промыслительно и в отношении того, что именно этот святитель имел нетленные мощи, и относительно того момента, когда это произошло. 1998 год – это год, когда Зарубежная Церковь уже явным образом отступала от православного предания. В то время было уже ясно, что делается все, чтобы заключительный акт отпадения Зарубежной Церкви совершить, а именно, чтобы объединиться с Московской патриархией.

Уже на Соборе в 2000 году, всего лишь через два года после обретения мощей святителя Филарета, были приняты еретические решения, которые говорили о единстве с мировым православием. Вот в обличение тех, кто это делал, и в укрепление тех, кто понимал греховность этого курса Синода Зарубежной Церкви, явились нетленные мощи святителя Филарета. Что же это означало? Почему же именно его мощи? Чем он отличался от других епископов своего времени, а он умер в 1985 году, и был первоиерархом с 1964 года?

Он отличался одной крайностью от другой. В одной крайности находилось подавляющее большинство архиереев. Эти люди считали, что то, что писали святые отцы, может быть и интересно и полезно, но к нашему времени это не относится, потому что наше время совершенно особенное: если у нас сейчас так много откровенного безбожия, то это значит, что все люди, которые вообще во что-то веруют, становятся не только психологически и социально, но и мистически ближе друг к другу. Поэтому, как они считают, те разделения между православием и различными отклонениями от него, которые в свое время провели святые отцы, сейчас для нас уже неактуальны. Если действительно смотреть социально, по человеческим меркам, то это совершенно справедливое рассуждение, но если смотреть духовно, то оно не может быть оправданным.

Если где-то, в истинной православной Церкви, тело Христово наличествовало, а где-то, в еретических церковных организациях, отсутствовало, то абсурдно полагать, что тело Христово появится у еретиков только потому, что в мире в целом стало больше греха. Если мир еще больше отступает от Бога, то никто от этого не делается более православным. Но, вопреки этой очевидности, экуменисты ведут себя так, как будто современные еретические сообщества в современном мире становятся уже почти православными. В действительности, конечно, тут дело только в том, что само понятие православия в представлениях экуменистов теряет свои очертания.

В эпоху митрополита Филарета подобное экуменическое сознание для церквей русской традиции было внове, а сейчас мы уже привыкли. Но тогда столкновение с экуменизмом, которое приходилось на рубеж 1950-х и 1960-х годов, производило на многих традиционных православных шоковое впечатление. Особенно содействовал усилению этого шока фантастический акт в 1965 году – так называемое “взаимное снятие анафем” между патриархом Константинопольским Афинагором и папой Римским Павлом VI.

Мы знаем церковное правило, что если снимаются какие-то справедливо наложенные анафемы и вообще отрицаются, то человек, который это признает правомочным, сам оказывается под этими анафемами. Анафему можно снять, если она была неправильно наложена изначально, но если наложена она была правильно, все происходило в Церкви Христовой, то человек, который ее не признает, сам находится вне Церкви Христовой. Есть на это специальные церковные правила, постановления Вселенских Соборов, которые, чтобы никто не сомневался, все закрепляют и объясняют.

С мировым православием произошло именно это – отпадение от Церкви. Это же касается и Московской патриархии. И вот тогда Зарубежная Церковь во главе со святителем Филаретом, которая была в хороших отношениях со всеми Церквами Мирового православия за исключением Московской патриархии, стали пересматривать свои отношения с мировым православием.

Тогда святитель Филарет написал свои знаменитые “Скорбные послания” об отступлении всех Церквей, о том, что надо образумиться. Конечно, никто из глав этих Церквей не образумился, но многие люди образумились. Параллельно стало делаться то, что надо было делать – восстанавливать общение между нами и греческими старостильниками, которые держались истинного православия и еще раньше отказались идти пагубным путем ереси экуменизма.

Митрополит Филарет пытался вести Церковь по этому курсу в течение всего времени своего правления. Иногда удавалось что-то больше сделать, иногда что-то меньше. Особенно интересным на этом пути стал Собор 1983 года, который анафематствовал ересь экуменизма, хотя это анафематствование было половинчатым. Была названа болезнь, были определены ее симптомы, но не был назван ни один больной.

Обычно, когда анафематствуют ересь, то анафематствуют и еретиков, которые ее исповедуют, а здесь получается, что непонятно кто исповедует, потому что тогда настолько было большим сопротивление митрополиту Филарету со стороны епископата Зарубежной Церкви, что едва удалось хоть такое определение принять,и не могло быть и речи, чтоб кого-то персонально анафематствовать.

Тем не менее, что-то было сделано, но в целом, как мы знаем, митрополит не удержал Зарубежную Церковь от отступления, и в 1985 году после его смерти произошел переворот – у руководства не было уже никого, кто бы мог хотя бы осознавать задачи удержания Зарубежной Церкви от того пути, на котором она находилась, не говоря уж о том, чтобы эти задачи выполнить.

Получается, что особенно близок митрополит оказался нам, находящимся в России, но и всем другим, которые хранят православие, которые не хотят оставить святоотеческое православие – это самое главное, без чего никакого христианства не будет. Но мы не должны забывать и другого, и об этом тоже всячески учил святитель Филарет: если мы просто будем ходить в какую-то правильную церковь, то это нас само по себе не спасет.

Ходить в правильную церковь хоть и необходимо для нашего спасения, но оно не может быть гарантировано членством в какой-то правильной организации, соблюдением правильных обрядов, участием в правильных богослужениях. Для того, чтобы это было нам во спасение, нам необходимо сделать свою личную жизнь христианской. Иными словами, наша жизнь должна быть аскетической.

Надо стараться жить в воздержании от всякого рода грехов и безобразий, тупого времяпрепровождения. Понятно, что должна быть молитва. Если будет воздержание, то будет и молитва, потому что мы воздерживаемся, собственно говоря, от того, что наполняет нашу жизнь вместо молитвы. Когда жизнь бывает таким образом наполнена, то молитве туда просто не войти.

Когда молитва будет обязательной в нашей жизни, тогда для нее и будет освобождаться место в нашей жизни. Без этого никакого истинного православия нам лучше бы и не иметь, потому что оно послужит нам осуждением, говорю это еще раз.

Филарет очень много занимался разъяснением этих истин для паствы. В его проповедях немало об этом говорится, а более ясно это можно увидеть из примеров того, как он сам жил аскетической жизнью. Его жизнь – это самая главная его проповедь. Поэтому будем особо поминать святителя Филарета. Особо, потому что он будет помогать нам держаться православного исповедания внешне и внутренне – не отпасть от Церкви, в которой мы находимся, и держаться внутренне христианской аскетики.

Будем почитать его и для того, чтобы он помогал нам в нынешних церковных делах, потому что проблемы в Истинной Церкви остаются. Помощь святителя Филарета нам необходима.

Аминь.