Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа!

Сегодня мы  совершаем память пророка Божьего Илии. Его почитают очень многие люди, которые, может быть, весьма мало знают о православии, но у них есть какие-нибудь верные интуиции относительно православия.  Даже, может быть, они  при этом мало знают, что это интуиции именно относительно православия.

Вот, например, его почитают служащие, бывшие и настоящие, воздушно-десантных войск. Почему  этот род войск празднует  свой  день на пророка Илию, это, наверное, понятно. Но колесница огненная, которая возносится на небо, она, конечно, очень грубо  может быть представлена той техникой, которой пользуются десантники. Но как очень грубый образ  (а по отношению к Богу, с другой стороны,  любой наш  образ будет очень грубый), можно принять также и это. Недаром Дионисий Ареопагит говорит, что все,  абсолютно все, вещи, которые существуют (и даже которые не существуют), являются в той или иной степени, тем или иным образом Божественными именами — именно именами Божиими (он прямо это и говорит). Поэтому не надо пренебрегать даже таким  грубым образным строем, как ритуалы праздника воздушно-десантных войск. Конечно, надо понимать, что они светские и, может быть, никому из нас лично не близки. Но даже в этом есть некоторые проблески истины.

А сама истина, конечно, заключается в том, что пророк Божий Илия вознесся на огненной колеснице, о которой много раз говорится в Библии и которую видел Иезекииль, и о которой говорит псалмопевец “Колесница Божия тмами тем, тысяща гобзующих. Господь наш в Синае во святем”, и которая является не чем иным, как престолом Божиим, на котором восседает Сам Бог. Поэтому она и
светлая. Поэтому она сама излучает свет, который  является не чем иным, как божественным светом. И, как объясняли Григорий Палама и другие святые отцы, это тот самый Свет, который  явил Господь на Фаворе. И вот в этом именно Свете Господь вознес Илию, и посадил его на Свой престол, которым и является Его колесница. А земным образом колесницы Божией являлась та колесница, которая в Ветхом Завете возила Ковчег Завета, и если вы помните — нельзя было к ней прикасаться. И более того, даже  когда Ковчег  Завета установился в храме на постоянном месте,  то постамент, на котором он стоял, был по-прежнему образом той самой колесницы.

А небесный престол тоже движется, как колесница. И  он снисходит иногда так низко, чтобы забрать человека. Но если в Ветхом Завете это были такие видения, как вот Иезекииль, как вознесение пророка Илии, — и поэтому Илия является в  Преображении Господнем, — то сейчас в нас есть всегда это внутри, если в нас живет Христос через причащение Святых Христовых Таин.

Почему  при Преображении, когда Христос явил еще извне  апостолам то, что потом должно будет оказаться у них внутри —  этот самый Фаворский свет, — почему там присутствовали  Моисей и Илия? Потому что они тоже вознеслись в Фаворском Свете. Вот как это произошло с Илией, мы вчера читали в паримиях и сегодня вспоминается в празднике. А как это произошло с  Моисеем, об этом Библия умалчивает в подробностях. Но говорит без подробностей. Во-первых, он видел Престол Божий во время откровения на Синае. И именно тогда ему открылось, как сделать Скинию, то есть именно Престол Божий внутри образа небесного храма. Значит, он видел  эту самую колесницу. По некоторым рассказам, он с Синая поднялся на небо и взошел на самые небеса. И наконец, никогда не было известно могилы Моисея. И ничего прямо не сказано, как он умер. И согласно многим преданиям, которые христианская церковь разделяла, он тоже был вознесен на Небо. И поэтому могилы его никакой нет. А значит, как бы это ни выглядело в видениях, если бы кто-то мог наблюдать такие видения  (нам об этом говорит апостол Иуда, цитируя Книгу Еноха), все равно, это по сути то же самое вознесение на огненной  колеснице, такое же, как и у Илии. Поэтому они вместе.  Они предстоят Господу в Преображении. И когда говорится о двух  свидетелях, которые по имени не называются (в Апокалипсисе), и которые перед самым  явлением Миссии будут свидетельствовать, то, согласно одним  толкованиям, это Енох и Илия,  а, согласно другим толкованиям, это Моисей и Илия. И Енох, и Моисей могут чередоваться в толкованиях, потому что они очень похожи. Енох тоже, как говорится в книге Еноха, был на колеснице вознесен и носился по небу, и там получил откровение. Вот о чем говорит нам сегодня праздник. Это его догматическое содержание.

Но любой праздник имеет и некое содержание лично для каждого из нас. Мы должны потихоньку подниматься горе своими внутренними очами. Вот к этому путь ведет, к этой высокой жизни, о которой говорят нам Григорий Палама, Преображение Господне и сцена вознесения Илии.  А также можно вспомнить нечто и из самого низкого, что, однако, должно нам напоминать о горнем, — например, какой-нибудь (опять к этому вернусь) праздник  воздушно-десантных войск.

Вот у нас  тоже есть все время война с грехом. И если у  военных иногда бывает война, иногда  бывает просто тренировка, учения, а иногда бывает отдых, то у нас в войне с грехом никогда не бывает учений и, тем более, никогда не бывает отдыха. Потому что всегда идет только настоящая  война. И поэтому мы должны смотреть на воинов не в разных ситуациях их жизни, а только тогда, когда они находятся в битве. И вот тогда мы можем получить, даже у тех же десантников, пример аскетизма. Потому что когда они на войне — это очень аскетический род войск. Они подолгу не спят, подолгу не едят. Они не жалуются на всякие  трудности. И являются лучшим примером тех воинов, на которых ссылаются обычно наши святые отцы монашествующие, когда говорят, что христианин должен быть как  воин и так же всё переносить. И если мы  будем это все делать ради Христа, и не по самочинию, а исполняя  то, что Церковь велит,  то тогда, конечно,  мы будем возвышаться постепенно от земли на небо. И хотя бы по смерти своей увидим престол Божий, который есть эта огненная колесница, вознесшая Илию.

Аминь.