Санкт-Петербург, ул. Академика Байкова, 14а

История об исцелении 10 прокаженных. Пребывание в Церкви, даже в истинной, само по себе не спасительно, если мы не приносит должных плодов, а даже послужит к большему осуждению. Необходимость благодарности, которая нам не заповедана. Разные проявления неблагодарности за исцеление от душевных болезней.

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

Сегодня мы слушали в Евангелии рассказ о том, как Господь исцелил десять прокаженных, но только один из этих десяти, которые исцелились по дороге, вернулся к Нему и поблагодарил, а когда Господь спросил: “Не десять ли исцелились? Где же остальные девять?” — то оказалось,что эти девять не пошли благодарить. Причем тот, который поблагодарил, не был из народа израильского, не был членом истинной Церкви, а был самарянином. Вот такой рассказ. И конечно, он вписывается в целый ряд других евангельских историй, когда люди, принадлежавшие к Израилю, к избранному народу Божию, оказывались не очень-то верующими или вообще неверующими, тогда как какие-то люди, которые к нему не принадлежали, как например, жена-хананеянка и другие, как раз они и показывали истинную веру. И поэтому Господь им всем говорил, как и сегодняшнему прокаженному, что их вера их спасла. И действительно, в данном случае мы видим, что просто пребывание в Церкви, даже в истинной Церкви, никого никогда не спасало. Оно не является само по себе спасительным, если мы не захотим принести плодов этого. Другое дело, что, как правило, мы должны все-таки изначально быть в истинной Церкви, чтобы принести эти самые плоды. Потому что, конечно, можно надеяться, что Господь пошлет нам в последний момент какую-то возможность присоединиться к Церкви, как вот этим людям; и такое бывает и до конца истории может случаться с некоторыми людьми. Но это не правило, а именно исключение. Господь, видя благое произволение некоторых людей, которые жили вне Церкви, открывается им таким вот образом. Но правило другое, правило заключается в том, чтобы проповедовать истинную Церковь, тем более, что она теперь вышла за пределы одного народа израильского, — для того, чтобы все к ней присоединялись. Но присоединяться и становиться членом Церкви “просто так” не только бессмысленно, но даже ведет к большему осуждению, как говорит Сам Господь об иудеях: “Если бы они не видели того, что Я творю, они не имели бы греха, а поскольку они все это видели, но все равно Меня не приняли, грех их теперь не простится”. Поэтому те люди, которые принадлежат к истинной Церкви, но не хотят жить так, чтобы приносить спасительные плоды, они уже сейчас сами себя осуждают и не могут рассчитывать на Царствие Небесное.

Но конечно, самое главное, на что указывает эта история с прокаженными, это необходимость благодарности. Хотя вроде бы Господь не давал такой заповеди — ведь Он же не говорил этим прокаженным, что когда они исцелятся, они должны придти поблагодарить Его; если бы Он им так сказал, они, скорее всего, действительно вернулись бы и поблагодарили, потому что они испугались бы, что если они нарушат что-то из сказанного им, то тогда они опять заболеют. Но речь шла только об исцелении. Для того, чтобы произошло это физическое исцеление или вообще что бы то ни было материальное в этом мире, чего мы хотим, Господь не требует никакой благодарности; Он дает это даром. И прокаженные получили исполнение своего желания, но, однако, это было такого рода желание, через исполнение которого не наследуется Царство Небесное. Исцеление от физической болезни — это одна из разновидностей тех благ, которые мы получаем в мире сем, и уже здесь, в этой жизни, мы имеем награду в виде этих благ, которые в Царствие Небесное не переходят. Но то, что дает спасение, требует нашей доброй воли. Поэтому тот прокаженный, который получил тоже, как и все, исцеление от болезни, сделал то, что не было ему заповедано, а именно — вернулся поблагодарить. И поэтому он не только не лишился своего телесного здоровья, но получил нечто большее, о чем даже и не просил. И это нам показывает, что Царствие Небесное даруется только тогда, когда мы, помимо исполнения заповедей, обращаемся к Богу по своему произволению.

И то, что этот рассказ учит нас благодарности, понятно уже из буквального его смысла. Это, конечно, правильное его толкование. Но надо понимать и более сокровенный душевный смысл этой истории, так как все, что рассказывается в Евангелии, имеет свой душевный смысл. Потому что, конечно, не все мы являемся прокаженными в физическом смысле слова и нуждаемся в таком исцелении. Не все даже вообще нуждаются в каком-либо физическом исцелении, и материальные нужды у разных людей разные, и у одного и того же человека в разные периоды его жизни эти нужды разные. Но есть нечто универсальное в этой истории, что относится не к материальным нуждам, а к нуждам нашей души. Приходя к Богу, мы стараемся исцеляться от болезней душевных, т.е. от страстей. И в самом очевидном виде это проявляется в том, что мы оставляем какие-то дурные привычки, а в более тонком виде это заключается в том, что мы постепенно становимся менее склонны к разнообразным проявлениям грехов, которые все, в конечном счете, как говорят святые отцы, суть проявления одного греха — гордости. И вот, когда мы не проявляем благодарности Богу, мы думаем, что мы просто сами такие.

В случае самого грубого заблуждения мы думаем, что своими силами достигли чего бы то ни было. Например, мы можем сказать, что грешили каким-то образом, а потом перестали — скажем, курили, а потом бросили курить, когда стали православными. Это действительно хорошо, и тут обмануться невозможно: человек или курит, или не курит, и это сразу видно. И если человек перестал предаваться этой дурной привычке, то это хорошо; но вот получил ли он от этого действительно душевную пользу — это еще вопрос. Вот те прокаженные, которые избавились от проказы, но не поблагодарили, — получили ли они от этого исцеления душевную пользу? Они душевной пользы от этого не только не получили, потому что само по себе телесное исцеление не приносит душевной пользы, но получили вред — не потому, что Господь причинил им какой-то вред, а потому что они тоже проявили свое произволение — не пришли поблагодарить, так же как проявил свое произволение тот, который пришел поблагодарить; но произволение девяти исцеленных состояло в отказе следовать Богу. Вот так же и мы можем, получая какие-то душевные исцеления, переставать благодарить Бога и думать, что мы “сами такие”. А в чем это проявляется? Как себя поймать на том, что мы так думаем? Ведь мы обычно не думаем так прямо, а настроены так подсознательно. Такой наш подсознательный греховный настрой проявляется в нашем отношении к другим людям, особенно к тем, кто имеет те же самые или похожие вредные привычки. Например, если мы сами бросили курить, а теперь начинаем осуждать тех, которые это сделать не могут, особенно, если они пришли в церковь, а бросить курить все равно не могут, то, конечно, это значит, что мы уже забыли, что сами получили силы от Бога для того, чтобы что-то сделать благое, и теперь начинаем уничижать других людей, хотя совершенно не обязательно, что они хуже нас. Но это, повторяю, самое грубое проявление такого рода грехов.

Есть более тонкое проявление, которое распространено гораздо больше и гораздо чаще встречается в нашей жизни, к сожалению. Оно заключается в том, что мы начинаем про каких-то людей думать, что они “плохие”. Причем эта их “плохость” заключается в каких-то качествах, которые у них на самом деле есть или, может быть, нам мерещатся. Но главное другое — что нам кажется, что у нас-то этих качеств точно нет. Но, во-первых, еще неизвестно, точно ли у нас их нет; очень может быть, что все их видят в нас, и у нас они на самом деле есть, но просто мы по своей слепоте духовной их не видим. Это бывает очень часто, чаще всего бывает именно так. Но даже если на самом деле — такое тоже бывает — именно этих качеств у нас нет, то наше такое вот осуждение человека — это гораздо хуже, чем если бы эти качества у нас были и мы бы их видели, пытались каяться и исправляться. Потому что, в конце концов, сатана пал только лишь из-за одного греха. Какие бы мы ни взяли человеческие страсти и пороки, у сатаны ничего этого не было; хотя он внушает людям все эти страсти, сам он им совершенно не подвержен. Он подвержен только одной страсти, коренной, из-за которой и совершилось его падение, — страсти гордости. А из нее-то и следует всякое осуждение. И вот, когда мы, может быть даже и на самом деле являемся такими праведными, что не имеем тех грехов, за которые осуждаем других людей (это бывает, хотя и редко и, может быть, частично), то тогда мы тем более должны опасаться. Потому что если мы действительно не имеем столь явных грехов, которые имеют очень многие люди, то, скорее всего, есть в нас что-то такое, чего мы не видим. Потому что если бы мы видели хотя бы отчасти нашу собственную гордость, не говоря уж про другие наши грехи, то это никогда не давало бы нам никакого сознания собственной легкости и облегченности от греха. Мы бы, даже видя, что мы не подвержены действию тех или иных конкретных страстей, понимали, что то, чему мы подвержены, намного хуже, и это не давало бы нам хода к тому, чтобы осуждать ближних. Потому что когда у тебя самого в доме такая катастрофа, то тогда тебе просто не до того, чтобы разбираться, что там происходит в доме другого.

Поэтому постараемся себя контролировать, прежде всего, в том, чтобы не начинать выносить никому никаких оценок, ни о ком не рассуждать. О других людях мы должны рассуждать только в деловых пределах. Если мы с ними ведем какую-то работу, мы должны оценивать те их качества, которые нужны для этой работы. Если мы в жизни как-то должны на человека рассчитывать, мы должны оценивать соответствующие качества этого человека. Это деловой подход. Все, что за пределами этого, то от лукавого. Если мы начинаем думать, что человек “вообще такой”, что он плохой или недостаточно хороший, то это все равно, как если бы мы говорили, что мы сами ровно наоборот — “хорошие” и “не такие”; т.е. он плохой относительно нас. Потому что если я считаю, что он плохой, то тем самым я считаю, что сам-то я не плохой. А это и есть осуждение, которое предполагает, в частности и то, что я сам себя считаю хорошим и тем самым приписываю себе то, что имею от Бога. Как будто мне дали что-то в пользование (а может, мне это только кажется, а на самом деле не дали), какая-то благодать Божия удерживает меня от конкретных грехов, — а я думаю, что это мое собственное, и не благодарю Того, Кто дал. А Он отнимет, если я не благодарю. И отнимет не обязательно в жизни сей, хотя это тоже очень даже бывает для нашего вразумления, чтобы мы поняли, что это не наше, и как-то перешли к покаянию, но совершенно точно отнимет то, что нам не принадлежало, после нашей физической смерти. И тогда мы встретим разные большие неожиданности, когда мы окажемся совсем не там, где надеялись. Поэтому лучше нам уже сейчас относиться к себе более критично и понимать, что никакая наша критика по отношению к себе не будет достаточной для того, чтобы придти к настоящему покаянию. И если мы действительно будем относиться к себе критично, то нам никогда не захочется судить о других, что они являются какими-то плохими, испорченными и т.д., а мы будем смотреть на них только в пределах функциональных. Если же мы не впадаем в какие-то грехи или избавляемся с помощью Божией от каких-то грехов, в которых долго пребывали, то будем за все это благодарить Бога и уподобляться тому прокаженному, который вернулся, чтобы поблагодарить. Аминь.