Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Сегодня у нас очень удачное совпадение: в Евангелии мы слышали рассказ про десять прокаженных, а память святого сегодня – Саввы Освященного, чье житие мы, хоть и вкратце, но услышали. Вообще говоря, это очень интересный текст, его написал Кирилл Скифопольский, почти современник. Это целая книга – «Житие святого Саввы», очень стоит ее почитать, есть в интернете. Там очень много всего интересного, цикл житий – всего их пять – в том числе, Евфимия, Кириака, и из них самое большое и главное – житие Саввы Освященного.

И вот это чтение, которое у нас просто сегодня по очереди было воскресное, и эта память между собой в одном отношении очень, если можно так сказать, рифмуются. Чтение о десяти прокаженных было о благодарности: исцелились все десять, а только один пришел поблагодарить, и он еще оказался самарянином, по-нашему – еретик. А эти правоверные, – большинство из них, во всяком случае, были вполне православными, выражаясь современным языком, совершенно точно, никак не нарушая смысла понятий, – не поблагодарили. И у верующего человека одна из мыслей, которая в связи с этой историей возникает – о том, что полезно не ждать благодарности. Христос заранее знал, как они себя поведут, и исцелил тех девятерых, которые не поблагодарили, не потому что Он ждал от них благодарности. Так же и нам не надо ждать благодарности.

Ярчайшее событие в житии преп. Саввы Освященного связано с тем же самым. Он создал огромную систему монастырей и самый главный монастырь в ней. Причем, он не собирался его создавать, а собирался жить отшельником и жил. К нему пришли люди, стали вокруг него поселяться и фактически вынудили его создать монастырь. И когда это все достигло какого-то высочайшего совершенства (это был не просто большой монастырь, а центр целой системы монастырей), в его главном монастыре, где он жил, возник бунт, который, постепенно, не сразу, но привел к тому, что оставаться ему там стало невозможно. И хоть бунтовщики не преуспели с помощью церковной власти патриарха егосместить, но тогда он решил, что все равно насильно это не жизнь. Он мог бы их просто выгнать, но вместо этого предпочел уйти сам и начал жить в пещере. Потом произошли разные события, в конце концов, этих бунтовщиков выгнали.

И что он тогда делает – он помогает им создать так называемую Новую лавру. Та лавра, которую он создал для них, когда им стало негде жить, получила название Новой лавры. Получается, что он создал еще один монастырь. То есть он решил воздать им добром за зло, что ему и удалось. Но через некоторое, относительно небольшое, время после его смерти оказалось, что все-таки это пошло не впрок, как и тем девяти прокаженным. Потому что вскоре в этой Новой лавре оказался очаг ереси оригенизма, и кончила эта лавра плохо, в результате разорилась и принесла огромное количество бед, между прочим, палестинскому монашеству из-за этой ереси. То есть, может быть, на самом деле лучше было бы действительно выгнать и расточить этих монахов, никакой Новой лавры не создавать.

Это судьбы Божии.А мы, со своей стороны, должны делать так, чтобы всем было лучше. Тем прокаженным тоже, в конце концов, стало хуже из-за того, что они не поблагодарили. Потому что они были в каком-то не лучшем состоянии, когда они были больными, но имели разные варианты дальнейшей жизни. А теперь они стали здоровыми, но с нераскаянным грехом. Но это их выбор был, это не Христос же за них выбрал. И получилось для них в итоге хуже.

И об этом говорит апостол Павел в таком очень странном тексте, который обычно никогда наши гуманисты не цитируют, что если жаждет твой враг, то напои его, если алчет, ухлеби (то есть накорми) его. Почему? – Потому что этим ты собираешь горящие угли на его голову. Конечно, можно не по-христиански отнестись к этим словам. Но можно ведь и по-христиански. Если их сказал апостол Павел, то, наверное, все-таки нужно это понимать так. Они сформулированы на ветхозаветном языке мести. Этот язык является для христиан языком даже не метафорическим, а мифологическим, то есть он выражает нечто важное, но не буквально.

«Не ненавидящия ли Тя, Господи, возненавидех, и о вразех Твоих истаях?» Это говорит псалмопевец. Это не в том смысле, что мы должны ненавидеть самих людей, а в том, что мы должны противостоять каким-то их действиям, каким-то их намерениям, но к ним самим относиться совершенно иначе, для их же пользы.

Поэтому мы для пользы тех, кто с нами враждует, или не враждует, но просто не собирается быть нам благодарен, все равно должны все делать, не ожидая благодарности. Потому что если мы будем ожидать благодарности, то принесем себе большой вред. В то же время, если мы это делаем, то совершенно не факт, что наше желание добра обернется добром для этих людей. Это зависит от того, как они это воспримут, от их свободной воли. Для них это опять вызов. Им надо либо исправляться, восприняв это, либо они ухудшат свое состояние.

Наконец, может быть и такое – этим мы ухудшим свое собственное состояние и особенно состояние каких-то людей, которые от нас зависят. Тут надо понимать: насколько мы сами являемся людьми, которые ответственны за других, настолько мы все-таки обязаны предусматривать последствия своих поступков. Поэтому, например, в монастырях есть такая крайняя мера – изгнание из монастыря. Почему эта мера крайняя? Потому что монах плохой жизни (хорошего ведь не станут изгонять), если его еще выгнать из монастыря, шансов практически не имеет никаких. Что с ним произойдет, гадать особо нечего. Поэтому надо всячески стремиться к тому, чтобы не допускать доведения до этой крайней меры. Тем не менее, она возможна, так же как в мирском правосудии возможна смертная казнь. Почему? – Потому что надо оградить остальных.

В нашей жизни может быть как-то по-другому, но та же самая схема реализуется. Мы должны принимать решения ответственно. В каких-то случаях мы не можем делать добро, к сожалению. Но если нет четких оснований предвидеть именно такое развитие событий (как у преп. Саввы не было оснований предвидеть такое развитие событий с Новой лаврой), то надо все-таки помогать. А дальше уже как Бог устроит. Попущением Божиим, а в каком-то смысле и Промыслом, может быть, это будет и какое-то зло. Тут просто не наше дело. Кроме того, та же самая Новая лавра все же принесла кому-то пользу, помимо того, что она все-таки больше для Церкви принесла вреда, это совершенно точно. Но кому-то, кто там спасался, она, может быть, и принесла пользу, особенно в первые годы. Не надо нам все взвешивать, но что-то нам надо взвешивать. То, что в нашей ответственности, надо взвешивать. Все остальное взвешивать не надо. А так, по возможности, надо всем помогать. И с другой стороны, мы по другую сторону барьера тоже можем оказываться – когда нам воздают добром за то зло, которое мы людям причинили. Не надо отказываться от этого добра, принимать его как раз надо, но это должно быть для нас стимулом к исправлению.

Аминь.

епископ Григорий