Санкт-Петербург, ул. Академика Байкова, 14а

Во Имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Сегодня, в Великий Четверг, мы совершаем воспоминание Тайной Вечери, а точнее говоря, установлении Евхаристии. И Тело Христово, Евхаристия – это главная тема сегодняшнего богослужения. И потому все люди, которые в течение года могут и нерегулярно причащаться, в этот день стараются причаститься, как только могут, насколько хватает у них сил.

Это, конечно, все похвально, но посмотрим, что такое причастие. Для чего оно нужно, как оно меняет жизнь людей? Есть, конечно, народное представление о причастии – о том, что это некая волшебная еда, которая становится лекарством от разных наших болезней, и мы можем вылечиться или, по крайней мере, не разболеемся окончательно, и, может быть, это гарантирует нам какие-то магические преимущества типа того, что мы окажемся в той компании, которая спасется, а все остальные пойдут в ад. Часто можно встретить вот такие представления.

Конечно, нетрудно сказать человеку мало-мальски грамотному в церковной литературе, что эти представления грубы и неправильны. Ну а как же тогда правильно? Получается, что даже люди грамотные далеко не всегда могут сказать. Потому что здесь надо обратить внимание на то, что, все-таки, как ни странно (это я с иронией говорю), в Теле Христовом главный — Христос, а не просто некая субстанция, которая может иметь волшебное свойство. А что же это означает?

Вот мы говорим перед причастием: «Причастника мя приими». То есть мы обращаемся ко Христу. А для этого у нас уже должны быть заранее установлены – до того, как мы причастились – отношения со Христом. И мы обязательно должны иметь отношения именно со Христом, а не с какой-то группой людей, например, или наших друзей, или просто симпатичных нам людей, которые занимаются исполнением этих обрядов.

Как обычно люди увлекаются в христианство? В массовом случае это просто культура данного народа, в который входят многоразличные христианские ритуалы, включая также и причастие. В наше время многие от этого спасены, если можно так сказать, но они все равно увлекаются аналогично – есть какие-то друзья, какая-то хорошая компания, и вообще просто за церковной культурой есть какая-то красота, которой нет в остальном мире.

Это, конечно, особенно остро ощущалось в советское время, когда православие было относительно безопасной формой внутренней эмиграции. Вот эта мерзкая советская действительность — а тут красивая церковная жизнь и песнопения. И дальше все принимается «пакетно»: если говорят, что надо соблюдать такие-то и такие-то обряды, и в их число входит причастие, значит, я все сразу это и буду соблюдать.

Но потом сразу возникают и разные вопросы у человека, если только он задумается о том, что с ним происходит. Он причащается и причащается, может быть, год за годом, а толком он не изменяется, ничего с ним не происходит. Может быть, с ним не происходят всякие ужасные вещи, которые бывают, когда причастие в осуждение — как апостол Павел их упоминает, это различные тяжелые болезни вплоть до физической смерти, — это не обязательно. Но и хорошего с ними тоже ничего не происходит. Такое впечатление, что он просто причащается вина и булки.

Конечно, в истинно-православной среде говорят, что так бывает в Московской патриархии, потому что там, действительно, причащают вином и булкой, а не Телом Христовым. Но очень простой эксперимент доказывает, что дело не в этом, потому что если в Истинно-православной Церкви причащают настоящим Телом Христовым, то почему и там последствия примерно такие же? А как же так?

Значит, одно из двух: либо и там, и там примерно одинакового качества то, что выдает себя за Тело Христово, то есть все-таки обыкновенный хлеб и вино, либо есть все-таки еще какой-то другой фактор, не менее важный, чем подлинность самого причастия. И этот фактор уже индивидуален, он связан с какими-то личными особенностями. И здесь очень просто ответить, в чем тут дело: дело в личных отношениях с Богом.

Если я пришел просто за компанию – и неважно, что это компания моих личных знакомых или просто мне хочется присоединиться к вековым традициям русского народа, или мне хочется быть вместе с византийскими святыми отцами (нужное подставить, может быть очень много вариантов, все они одинаковые по сути), то, конечно, это не значит, что я человек верующий, верующий именно во Христа.

Поэтому, конечно, можно гарантировать, что всякое такое воцерковление, несмотря на то, что оно может быть внешне самым что ни на есть последовательным и замечательным, так что все бабушки вокруг будут умиляться, глядя на такого человека, — оно гарантированно не приведет ни к чему хорошему с точки зрения христианской. И пользы от причастия здесь не будет, а можно только будет думать о том, насколько велик вред, который человек получит от причастия. А что он получит вред – в этом сомневаться не приходится.

Но тогда как же по-другому можно прийти в Церковь? Если ты просто веришь в Бога прежде всего, то тогда ты можешь уверовать, что этот Бог – Христос, и то, что Христос – это действительно посланник Божий. И тогда надо искать Церковь. И совершенно не очевидно, что та Церковь, которая ближе к дому – это истинная Церковь Христова. Конечно, любая Церковь говорит о том, что она истинная, но с самого начала, из Евангелия уже понятно, что будут лжехристы, об этом Христос прямо предупреждает, и поэтому надо разбираться.

И поэтому не может быть таким легким путь в истинную Церковь, даже если  Церковь истинная та, которая тебе ближе к дому. Близкой-то она может быть, но вот что путь в нее легкий — этого не может быть. Потому что здесь требуется личная вера, и личная вера не только во Христа, что Он где-то когда-то такой был, но требуется истинная вера: что сейчас вот эта Церковь, в которой совершается Евхаристия, — истинная.

А как это понять? Конечно, есть разные методы с помощью канонов и догматики, и еще разные методы, которые помогают нам понять, но общее у этих методов одно – они до конца не работают, они все вспомогательные, но хорошие, если правильно их использовать. Но их хорошесть и правильность их использования не позволяют решить ту проблему, для решения которой они нужны.

Они помогают ее решить, но не решают ее за нас. За нас ее никто, кроме нас самих, не решит. Нет никаких инструментов для того, чтобы привести нас к решению. Есть много разных инструментов, не только интеллектуальных, чтобы нам помочь в решении. Господь нас наставляет разными способами – и книгами, и разными ударами по голове, которые наносит нам жизнь, и еще иными способами. Но все это лишь вспомогательно. А главное – это наши взаимоотношения со Христом.

Невозможно определить, где Истинная Церковь, уверовать в Истинную Церковь, а Истинная Церковь – это предмет веры, недаром она упомянута в Символе веры, потому что Церковь как существующая организация ни в каком Символе веры упоминаться не будет, потому что это все равно как верить в какую-то там гору, в планету Земля, в Луну – это не религиозная вера, хотя все эти предметы существуют.

А Церковь мистическая, которая действительно Тело Христово, она не может быть понята и узнана иначе, чем верой. Поэтому в Символе веры мы исповедуем веру в Церковь. В том, чтобы увидеть эту Церковь, которая одна-единственная, нам могут помогать самые разные вещи, но ничто нам не заменит нас самих, увидеть мы можем и должны только сами. Но как же это сделать, если мы ее не видим?

Вот, получается такая незадача, что никто, кроме нас ее не увидит, и сами мы ее тоже увидеть не можем. Это некоторый тупик в патовой ситуации — из которой, конечно же, есть выход. Выход заключается в том, что, как ни странно об этом напомнить именно в этот момент, Бог есть.

Конечно, многие люди, особенно православные христиане, хотят объяснить христианство так, чтобы оно работало даже и без всякого Бога. Очень увлекает проект создать такую работоспособную машину – так дети хотят без взрослых справиться в устройстве своей жизни, чтобы у них все работало. Но нет, здесь не должно работать без Бога.

Поэтому если ты молишься, если ты ищешь, то ты один на Один с Богом это делаешь, и Бог будет Один на один с тобой – Он тебе скажет, Он тебя позовет. Здесь обязательно должен быть личный опыт, без этого ничего не получится. И не надо симулировать его наличие, если его нет. Если его нет – в этом тоже нет ничего страшного, потому что если его нет, а ты хочешь, чтобы он был, то он и будет. Просто это будет не «сейчас», а во время благопотребно.

Тогда надо просто делать то, что Бог велит делать в этом случае: прилежно ищи, старайся, используй те указания, пусть и не окончательного пути, но какого-то направления, куда смотреть, которые у тебя уже есть. И постепенно все будет открываться. Это обязательно будет, потому что есть такое обетование Божие. Бог в этом смысле «хощет всем спастися и в разум (т.е. понимание) истины приити».

Если ты сам тоже этого хочешь, то ваши желания с Богом совпадают, и уже силою Божиею – Божиею, повторяю, а не твоей какой-то силою, которой у тебя все равно нет, — ты обязательно найдешь Церковь. Будет ли это долго или коротко, а найдя Церковь, еще неизвестно, удержишься ли ты в ней – это все отдельный разговор, и может быть по-разному. Но главное, что это не может не быть.

Поэтому не надо беспокоиться. Беспокоиться надо за себя, когда ты предоставлен своей воле и не уповаешь на волю Божию. Если же ты уповаешь на волю Божию, то беспокоиться не надо. Во время благопотребно ты придешь для того, чтобы узнать Истинную Церковь, узнать, как причащаться. Но вот один момент: во время благопотребно. Если сейчас этого нет, хотя тебе, может быть, очень симпатична Истинно-православная Церковь или еще какая-нибудь, но ты в это четко не веришь, что это действительно она, что это то самое Тело Христово, то не надо себя насиловать, тем более, что от такого насилия будет все хуже и хуже, а надо просто посмотреть, помолиться, подумать, но не причащаться.

Причастие – это далеко не первое, что мы должны делать, приходя в Церковь. Не с этого начинается. Начинается со многого другого. Недаром в Церкви – не за пределами Церкви, не за оградой, а где-то уже внутри церковной ограды — есть целый чин оглашенных, а если разобраться, то существует много разновидностей оглашенных и к ним приравненных людей, которые не причащаются, но они люди для Церкви не чужие, и если они случайно умрут в таком своем качестве, то они будут считаться все равно христианами.

Поэтому надо походить в оглашенных разного рода, надо не торопить события. И только тогда, когда возникает совершено несомненная уверенность, исходящая из молитвы и из личных отношений со Христом, только тогда следует идти и исполнять то, что Он уже говорит тем, кто в Него верует: Пийте и ядите Тело Мое. Он ведь не всем это говорит. Он  говорит только тем, кто к Нему пришел. Среди них был Иуда – Иуде Он тоже это говорит, но это другая опасность, которой мы сейчас не будем касаться. Но Он не говорит этой фразы тем, кого вообще не было в Сионской горнице, где происходила Тайная Вечеря. Поэтому сначала отношения со Христом, а вовсе не с какой-то культурой, группой людей, родственниками, друзьями и так далее. Потом приходим ко Христу в истинную Церковь, причем, еще надо найти, в какую именно.

Аминь.