Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа!

Сегодня мы совершаем праздник, который очень любят те люди, которые постоянно ходят в церковь и бывают там не только по воскресным дням. Потому что если в церковь ходить постоянно в разные дни, и особенно в дни Великого поста, но за пределами суббот и воскресений, то тогда этот праздник становится одним из главных и одним из ярких в Великом посту. Это праздник Сорока мучеников Севастийских.

Для тех, кто постится более или менее по церковному уставу, сообразуется с церковным уставом, это один из главных дней в году. Причина такого особенного празднования этих мучеников тоже известна, хотя, казалось бы, эти мученики пострадали уже в довольно поздние времена, в IV веке, и до них пострадало уже очень много христианских мучеников. Так получилось, что их солидарное страдание сорока человек, целого военного отряда, стало образцом христианского мученичества на многие годы вперед.

Поэтому еще тогда, в IV веке, по всему христианскому миру распространилось почитание их во святых. И такой праздник, какой у нас сегодня, существует абсолютно во всех христианских традициях, во всех христианских церквах без всякого исключения.

У нас два образца мучеников, на которых мы всегда взираем: в христианскую эпоху — это сорок мучеников Севастийских, а в дохристианскую эпоху – это мученики Маккавейские, которые так называются не потому, что они Маккавеи, а потому что о них написано в Маккавейских книгах, и их память мы празднуем 1 августа по церковному календарю.

И вот, обращаясь к подвигу сегодняшних мучеников, мы можем сразу и увидеть, что в христианском мученичестве главное. Мы видим, что оченьлегко сойти с этой стези в любой момент, и особенно в последний момент. Можно сразу отказаться от исповедания Христа, когда тебя припугнули, а можно даже раньше, когда ты сам думаешь, что это как-то не “комильфо” — это, само собой, все понимают, это сейчас сплошь и рядом.

Например, очень многие люди, которые как-то социально активны, работают где-то, причем, никем они там особенно не работают, никакие не высокие чиновники, а так, мелкие карьеристы. Бывает, что человек имеет карьеру, но он не карьерист, а бывает, что никакой карьеры нет, а человек карьерист, когда он очень боится, что его уволят, депремируют, попадет на плохой счет к начальству.

И вот из-за таких абстрактных опасений многие люди стараются дистанцироваться от православной Церкви, не иметь с ней ничего общего, даже если симпатизируют ее идеологии,вере. Если бы у них была уверенность, что им точно ничего за это не будет, но и не похвалят, не продвинут по службе, то они бы в ней все равно не были.

Исходя из “а вдруг как бы что”, очень многие отходят. Это удивительно. Я с этим сталкивался много раз в жизни и каждый раз не перестаю удивляться. Эти люди просто боятся, можно сказать, собственной тени. Боятся не получить каких-то благ, которые они, может, и так не получат, а если и получат, то что они с этим будут делать. С точки зрения христианства, какая-то безумная логика, но она очень распространена. Вот как можно уйти от мученического пути.

А можно уйти тогда, когда тебя, действительно, пугают, как пугали этих сорок мучеников – предлагали вместо мучений принять даже какие-то воинские почести, получить какие-то награды от начальства, отказаться от Христа. Вот из этого отряда никто не отказался. Но дальше тоже можно отпасть.

Когда уже начали их мучить, то, как известно, один человек все-таки решил пойти в ту баню, которую специально держали растопленной на берегу холодного озера, приглашая в любой момент туда зайти, отказавшись от Христа. Как рассказывает предание, он после этого почти сразу и умер. Во всяком случае, он воспользовался, пал и лишился мученического венца.

Что здесь очень характерно? То, что в то время было много язычников, но относительно спасения души каждого из этих язычников мы ничего толком не знаем. Безусловно, церковное предание утверждает, что судьба этого отступника была гораздо худшей, чем судьба кого бы то ни было из этих язычников, которые не принимали христианство, но и не предавали его, не отступали.

Но даже зная это, многие люди не выдерживают временных мучений. Тут меняется сознание, так что хочется всем или очень многим людям в последний момент все бросить, но лишь бы сейчас избежать какого-то неприятного ощущения. Конечно, хоть это в качестве искушения приходит очень ко многим людям, может быть, ко всем, но многие понимают, что это искушение, и с помощью Божией его отвергают. И такие получают мученические венцы.

Бывает так же и с другими людьми, не христианами, подобно тому, как произошло с одним из стражников. Когда воины были в озере, то другой военный отряд из язычников специально стоял на берегу и их охранял, чтоб они не разбежались. И некий воин увидел, что над каждым из этих мучеников венцы, а над тем, который выбежал, его нет, и получается, что их 39 вместо 40. Он сам бросил свое оружие и вбежал в это озеро, и таким образом увенчался венцом – и мы празднуем память сорока мучеников, а не тридцати девяти.

Не только в этой ситуации, но много было и других историй, сохраненных в церковном предании, о подобных мучениках из язычников, которые в последний момент принимали христианство.Вот так и мы тоже должны понимать, что каждый момент, когда мы можем исповедовать христианство, чаще всего наступает для нас неожиданно, и надо просто им воспользоваться.

Мы не знаем, будем ли мы жить после этого момента, или мы сразу умрем, но, во всяком случае, если мы этим моментом воспользуемся, то мы исполним свое предназначение. А если мы его отклоним, то мы будем жить зря.

Есть даже такой анекдот, когда пациент спрашивает доктора: “Доктор, я жить буду?” А доктор ему отвечает: “А смысл?”. Вот, мы должны сами себя спрашивать и сами себе отвечать на этот вопрос. Если есть смысл, то тогда и будем, конечно, жить. С этого надо начинать. Если будем жить, но бессмысленно, то это уже, собственно говоря, разновидность смерти, которая отличается от смерти только одним – тем, что мы еще можем исправить свою жизнь, еще можем сделать так, чтобы начать жить ради какого-то смысла.

А вот если мы будем себя беречь, особенно вот так абсурдно, когда не допускается сама идея пойти поперек общего движения, обращать на себя недоуменные взгляды начальства или коллег, и тому подобные страхи перед собственной тенью или какими-то призраками, то, конечно, никакого христианства у нас не будет, а, скорее всего, превратимся в каких-то жалких невротиков.

Во всяком случае, будем вдохновляться примером мучеников. А вдохновляться примером святых, и тем более мучеников, всегда очень просто — нам не надо самим смотреть на их пример и вдохновляться, это как раз даже лишнее. Надо молиться и обращаться к ним, чтобы они нас вдохновили, чтобы они нас взяли в свою компанию, чтобы мы могли присоединиться к их жизни, к их подвигу.

Аминь.