Царство Небесное — драгоценная жемчужина. Притча о неправедном домоправителе. Мы должны при покаянии и из наших греховных навыков уметь извлекать пользу. мы получаем пользу от всяких земных благ только в том случае, если можем ими правильно распорядиться. Наша жизнь подобна деньгам; мы должны потратить ее на полезное.

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

Сегодня так получилось в этом году, что память святых Варлаама и Иоасафа совпала с чтением из Евангелия Господней притчи, которая тоже отчасти говорит об их истории. Кто читал “Повесть о Варлааме и Иоасафе” (что, конечно, очень хорошо было бы сделать; она даже есть на русском языке, а не только на славянском; это одно из самых назидательных и в то же время интересных произведений, какие только существуют в христианской письменности), тот помнит, что к царевичу Иоасафу, который ничего не знал о христианстве и жил в таком искусственном затворе, который ему устроил его отец, Варлаам пришел под видом купца, предлагая продать ему некую особо драгоценную жемчужину. И вот, под этим предлогом он был к нему допущен, а дальше выяснилось, что эта бесценная жемчужина есть христианство. А почему христианство названо жемчужиной, это нам понятно из Евангелия, потому что Царство Небесное в одной из притч Господних уподобляется жемчужине.

Но жемчужина является материальной ценностью. И сегодня мы как раз слышали притчу о материальных ценностях, хотя и не о жемчужине. И это одна из таких притч, где христианские добродетели уподобляются каким-то плохим человеческим поступкам. О каких плохих поступках рассказано в этой притче? Был у некоего богатого человека домоправитель, который воровал, в конце концов на этом попался и понял, что его скоро выгонят. Что он стал после этого делать? Он стал каяться, молиться? Нет, ничего такого он не стал делать, а просто проявил сообразительность. Он понял, что если его выгонят, то пойти ему будет некуда, и вот, он размышляет: “копать не могу”, т.е. заниматься физическим трудом, “просить стыждуся”. Значит, ему нужно поступить к кому-то другому на должность домоправителя. Но кто же его возьмет, если его выгонят за то, что он проворовался? То есть у человека тяжелая ситуация. И что он решает? Он, пока еще его не отстранили от дел, пользуется моментом, призывает должников своего господина и спрашивает у каждого: “Сколько ты был должен?” — Кому? “мне”? — нет, но “моему господину”, потому что домоправителю-то лично никто ничего не был должен. И вот, один был должен 100 мер масла, другой — 100 мер зерна, и домоправитель отдал им их расписки, чтобы они их переписали на меньшее количество. И за чей счет, таким образом, он сделал их себе друзьями? Ни в коем случае не за свой, а за счет своего господина, т.е. опять украл, правда, уже не в свой карман, а в карман этих должников. Для чего? Для того, чтобы, как он сам говорит, когда его выгонят, они взяли его к себе на работу, потому что теперь уже они к нему хорошо относятся, и вопреки тому, что он такой вот вороватый и у них потом может тоже воровать, они его все-таки примут. И вот, какой вывод Господь делает из этой притчи? Что и мы “от маммоны неправедной” должны наживать себе друзей, — и это еще соответствует буквальному смыслу притчи, потому что какое может быть более неправедное богатство, чем то, которое украдено? Но дальше Господь говорит: “да и вас приимут в вечные домы”. Естественно, что друзья господина из притчи, которые понимали, что домоправитель просто украл в их пользу, приняли бы его совсем не в вечные домы, а к себе на работу. Но Господь уподобляет этих самых вороватых должников, которые принимают на работу вороватого домоправителя, Царствию Небесному, куда принимают нас, если мы правильно используем то, что “от неправедной маммоны”.

О чем нам говорит эта притча? О том, что мы должны каяться, но, каясь, мы должны даже какие-то результаты своих греховных действий обращать во благо. Потому что не может быть такого, чтобы при покаянии мы не могли бы извлечь ничего полезного из своих грехов. Бывает, что даже какие-то греховные навыки Господь потом может пустить на нашу пользу. Например, человек упражнял свой ум, чтобы заниматься чем-то плохим, завел какие-то связи, может быть, с кем-то познакомился; но потом он это все может употребить и во благо.

Но конечно, главным образом в этой притче находится смысл символический и гораздо более глубокий. Потому что, собственно говоря, любое наше материальное благосостояние, которое мы наживаем в этом мире, являемся “маммоной неправедной”. Ведь если мы даже не воруем ничего ни у каких людей (а еще вопрос, точно ли мы не воруем; потому что если мы и не залезали ни к кому в карман в буквальном смысле, то вполне может быть, что мы, в силу каких-то социальных отношений, и может быть, даже не задумываясь об этом, присваиваем себе то, что нам не принадлежит, а принадлежит каким-то другим людям; может быть, мы эксплуатируем кого-то в своих личных целях), даже если этого нет, то и тогда получается, что мы употребляем для каких-то своих целей, которые совершенно не связаны с достижением Царствия Небесного, то, что Господь нам дает для одной-единственной цели — для того, чтобы мы достигли Царствия Небесного. Потому что уж во всяком случае мы можем не сомневаться, что абсолютно все материальные блага этого мира являются собственностью Божией. Если мы используем ее только для того, для чего она нам дана, — для того, чтобы поддерживать наше существование и само это существование использовать для достижения Царствия Небесного, — тогда мы не воруем и используем ее по назначению. Во всех остальных случаях мы владеем ею неправедно, во зло, таким образом, воруем и еще пытаемся обратить ее против ее настоящего Собственника. И в этом смысле (а, скорее всего, и в каком-то другом тоже) мы уже точно уподобляемся этому лукавому домоправителю.

И вот, Господь нам говорит, чтобы мы все-таки обратились и эту нашу собственность обратили на то, чтобы достичь с ее помощью Царствия Небесного. Причем тот способ, который использовал лукавый домоправитель, символизирует тот способ, который должны использовать мы. Потому что он ведь не придумал способ украсть у господина побольше всякой собственности или ограбить его и убить и таким образом обеспечить себя на будущую жизнь, — нет, он наоборот, то, что мог присвоить себе, расточил другим. И таким образом он эту собственность не присвоил себе, а наоборот, кому-то отдал, но для того, чтобы получить через это пользу. Так же и мы получаем пользу от всяких земных благ только в том случае, если можем ими правильно распорядиться. Это относится абсолютно ко всем благам, которыми мы владеем, и в конечном счете это относится к самой нашей жизни. Потому что сама наша жизнь это что-то наподобие денег. Деньги могут быть правильно использованы не тогда, когда мы на них молимся и храним их, пытаясь не на что не тратить, потому что все это, конечно, крайне греховно, — а тогда, когда мы их тратим и тратим на что-то действительно для нас полезное, прежде всего, полезное в духовном смысле. Но это относится и ко всей жизни. Потому что мы даже при всем желании не можем ее просто хранить; те люди, которые пытаются так делать, совершенно безумны; а чаще всего люди жизнь свою тратят охотно, но вопрос — на что? Жизнь — она как деньги. Мы можем ее только потратить, но ее можно потратить и на полезное, и на вредное. И вот, мы должны то имение, которое нам Господь вручил — нашу жизнь, — потратить на полезное. А если мы потратили ее отчасти и на что-то вредное, то и это мы должны использовать для чего-то полезного и таким образом купить ту самую жемчужину, которую предложил Варлаам Иоасафу. Аминь.