Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Сегодня мы празднуем Неделю Святых праотец. Все время возникает вопрос, чем сегодняшние праотцы отличаются от отцев, которые будут в следующую Неделю. Внятного ответа на этот вопрос нет, и я бы дерзнул сказать, что ничем они не отличаются, что все это празднование предков Иисуса Христа в широком смысле слова, то есть тех, кто до Рождества Христова был праведником.

Кто-то из них были предками в буквальном смысле слова, от них произошел Христос, и мы их память особенно празднуем, может быть, больший акцент на них делается в следующее воскресенье, но, в принципе, и сейчас уже на них есть акцент. С другой стороны, и в следующее воскресенье празднуются те, кто по плоти прямыми предками Христа не являлись.

Итак, сегодня первый из двух вот таких больших праздников ветхозаветных святых, когда самые разные святые Ветхого Завета – некоторые из них не имеют никаких других дней памяти – сегодня воспоминаются и празднуются церковно.

Что это были за люди? Конечно, это были люди самые разные. Вот, когда мы видим Ветхий Завет и читаем там всякие запреты, то нас, может быть, поражает, сколько там всего такого запрещается, что, казалось бы, нам в голову не пришло. Но, во-первых, это нам, может быть не пришло, а нашим современникам пришло бы – им еще и не то приходит в голову.

Во-вторых, можно посмотреть с другой стороны: там не запрещается каннибализм. Было бы легкомысленным считать, что на этом основании в Ветхом Завете он разрешался, или что православным христианам он разрешен. Не только в Ветхом Завете он не запрещается – нет ни одного канона, который запрещает каннибализм.

Но здесь надо понимать, что в данном случае мы говорим о том, что являлось очевидным. Ветхий Завет давался обществу, где и так каннибализм не практиковался и общественно осуждался, и поэтому не было нужды особо об этом говорить. Что называется, «и на том спасибо».

В остальном общество было, конечно, сложным. Особенно из книги Судей Израилевых можно узнать много вещей, которые никогда не попадут в детскую Библию. Хотя – никогда не говори «никогда», я тут исправлюсь, — но пока вот не попадали. Да и в книге Бытия тоже хватает таких эпизодов.

Поэтому можно сказать, что когда мы жалуемся, что мы в каком-то не таком тут окружении живем, что оно не христианское, то те люди, которые жили даже в окружении народа Божия, а многие из праведников Ветхого Завета жили вообще в окружении язычников, далеко даже не самых лучших, — они жили в худших условиях.

Потом еще неизвестно, что хуже – вокруг вроде народ Божий, а в современных реалиях мы бы сказали «православный народ», «православное государство», как было в дореволюционной России, — а ведь эти люди в массе своей занимаются совершенно не тем, чем должны. И поскольку они нам кажутся тоже православными, такими же, как и мы, то они гораздо больше для нас создают соблазн заниматься тем же самым.

Поэтому все получается плохо. Но если правильно отнестись ко всему, то все получается хорошо – ровно то, что уже получилось плохо, то и получается хорошо. С одной стороны, мы смотрим на дурные примеры вокруг как на напоминание нам, что надо жить не так, а надо жить так, как Бог велит. А с другой стороны – напоминание нашей немощи, мы даже близко не сможем жить так, как требуется, и мы нуждаемся в Боге, потому что мы сами не сможем.

И  без Бога мы никуда, потому что  пока нам кажется, что немощь наша куда-то отступила, или – не дай Бог – вообще кажется, что ее как бы и нет, о ней не помним, то мы начинаем себя вести так, как будто Бога никакого нет. И, конечно, если нас спросить, то мы скажем, что Он есть, но по сути мы все равно живем не так.

Начинаем как-то все решать, что мы в своей жизни будем делать, и кончается это всегда очень плохо, потому что Господь нас не оставляет и Он нам о Себе напоминает. А когда мы уже так зарываемся, то мягкими какими-то способами, типа чтения хороших книг или еще какими-то столь же нежными способами, напомнить нам нельзя. В другой обстановке эти способы действуют,  поэтому полезно читать хорошие святоотеческие книги. А тут мы доходим до такого состояния, когда даже если мы эти книги читаем, то  это нам уже не помогает.

Но Господь все равно нас не оставляет, и поэтому напоминания бывают другие, болезненные. Очень хорошо, когда они происходят, потому что это значит, что теперь мы все-таки это усвоим, и даже лучше, чем в «мирной» жизни. Надо понимать, что Господь не оставляет и тогда все равно получается гораздо лучше, чем было бы без этого.

Поэтому таким вот источником бодрости для нас служат ветхозаветные святые – те, которые принадлежали к народу Божиему, те, которые не принадлежали к народу Божиему, либо потому, что они жили до Авраама, либо потому, что они жили уже после Авраама, но при этом к народу Божиему не принадлежали, хотя были более высокими святыми.

Например, Мелхиседек не принадлежал к народу  Божиему, но Авраам приносит ему десятину. И как говорит апостол Павел, в проекте находящийся – чреслах находящийся, потому что нет ведь никакого предсуществования у людей, — Левий, тот, которому все впоследствии будут приносить десятину, приносит десятину Мелхиседеку, потому что он был священником Бога вышнего.  Иов из великих святых, который жил после Авраама, не принадлежал к народу Божиему. Но он был одним из самых высоких святых той эпохи и принадлежал к народу Божиему по-другому.

Почему все святые принадлежали к народу Божиему, даже те, которые не были потомками Авраама, хотя жили после Авраама? Потому что народ Божий на самом деле всего только один – это христиане. И те, кто жил до воплощения Христова, если они жили праведно – они тоже были христианами. В каком смысле и как? В том смысле, что они смотрели вперед, ожидали воплощение Мессии – так можно сказать, но это будет еще не точно, не по-настоящему.

А по-настоящему надо сказать вот что: они жили на самом деле уже по Новому Завету. Они не просто соблюдали заповеди, которые имели – заповеди Моисея, например, а до этого были заповеди, данные Аврааму, а до этого были заповеди, данные Ною, — и конечно, они соблюдали эти заповеди. Что это давало? Это давало то, что они не подлежали наказанию – они соблюдали заповеди, а если не соблюдали, то в этом каялись.

Но они этим не ограничивались – они добровольно принимали на себя то, чего эти заповеди не требовали. Они фактически жили ради Христа, ради будущего Мессии. Жили в Нем и получали реальность жизни заранее. Поэтому Мелхиседек уже достиг полноты обожения, как говорят о нем святые отцы. То, что он не имел ни отца, ни матери, как говорится о нем в Послании к Евреям, толкуется святыми отцами так, что он стал безначальный и вечный. Потому что вечный это не тот, кто никогда не умирает, то есть тот, кто не имеет конца, но тот, кто не имеет также и начала. Потому что все, что имеет начало, имеет конец.

Для того, чтобы получить жизнь вечную, которую мы все чаем, надо перестать иметь начало, которое у нас было. То есть действительно перенестись в вечную жизнь, то есть в Бога, у Которого нет начала. Вот в обожении мы не имеем начала. То же самое, еще до Христа, имел Мелхиседек, потому что он жил во Христе. Ведь для Христа неважно, кто когда жил по хронологической шкале. Для историков важна эта шкала, а для нас важно где он жил – во Христе или не во Христе. А где он жил географически, где он жил во времени, то есть когда он жил — это все второстепенные вещи.

И вот так мы смотрим на этих праотцев, понимаем, что мы живем никак не в худших условиях, чем они, хотя, на самом деле, мы в многократно лучших условиях живем, когда такой сонм святых нас окружает, когда столько вообще есть христиан, как ни странно. Поэтому должно быть обращение наше к этим святым – источнику радости и бодрости. Это все приближает нас к тому, чтобы встретить Рождество Христово.

Аминь.

епископ Григорий