В этот день Церковь воспоминает праведного Иосифа, а также последние времена и Страшный Суд. Последние времена — это все времена между первым и вторым пришествием Христа, т.е. и те времена, в которые живем мы. Один из признаков этих времен — мерзость запустения на месте святе; еретики — новые иудеи. Мы не должны отвлекаться ни на что земное; пример этого — праведный Иосиф, который сохранил целомудрие благодаря тому, что не привязывался к вещам мира сего. То же самое расположение души было у праведного Иова. Мы тоже должны быть готовы к тому, чтобы потерять все земное, потому что собственно нам принадлежит только то, что можно взять на тот свет — наши добродетели и наши грехи.

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

Мы вступили в Страстную Седмицу, в первый день которой Церковь вспоминает историю праведного Иосифа, которого братья продали в Египет, и который в конце концов был поставлен фараоном господином над Египтом, выше всех прочих вельмож, а также начинается и воспоминание Страшного Суда.

День, когда исконно Церковь вспоминала Страшный Суд, — это был Великий Вторник, т.е. завтрашний день. И в этот день во всей христианской Церкви было установлено читать в конце Евангелия от Матфея слова Господни о том, что будет происходить в последние дни. Но поскольку эта речь очень длинная, то в богослужении уже больше 1000 лет назад ее разделили на две части, и первую часть мы читали сегодня за литургией, а вторая половина будет читаться завтра. До пришествия Сына Божия, когда все увидят Его и все станет совершенно очевидно, будут другие признаки Его скорого пришествия. Собственно говоря, эти времена между воплощением Божиим и Его вторым пришествием мы и называем временами последними. Мы, т.е. Церковь. Нужно понимать, какие именно времена Церковь называет последними. Последними временами называются все вообще времена между первым пришествием Христовым и вторым. Т.е. вот уже примерно 2000 тысячи лет продолжаются эти последние времена, и мы не знаем точно, сколько они еще продлятся.

Эти последние времена имеют свои главные и характерные признаки. Самый первый — это что на месте святе будет мерзость запустения. Это то, о чем говорил Даниил-пророк, на которого Господь и ссылается в Своей речи, и это говорилось о Храме иерусалимском и о том, что иудеи, не принявшие Христа и сохранившие какую-то свою религию без Христа, все отпадут и осквернят святое место. Это все исполнилось, но это продолжает исполняться и дальше со всеми новыми иудеями. Потому что иудеями являются все те, кто был в истинной Церкви, будь то Ветхозаветной или Новозаветной, но отпал от истинной веры, что привело к осквернению. И на протяжении всей истории Церкви являлись еретики, которые по временам побеждали почти во всем мире, а в некоторых, иногда очень больших, частях христианского мира побеждали не просто по временам, а, можно сказать, навсегда, — и особенно мы это видим, конечно, в ХХ веке, когда почти весь мир захватила ересь экуменизма и когда почти все те, кто традиционно были православными, все эти храмы, которые принадлежали Православной Церкви много веков, оказались захваченными еретиками. Там до сих пор остается видимость православного богослужения, но мы знаем, что это еще ни о чем не говорит, потому что и у католиков, если они служат по восточному обряду, как униаты, бывает видимость православного богослужения, но нет истинных Христовых Таинств, нет истинных Тела и Крови Христовых, хотя они сами думают, что есть, как и вообще все еретики думают, что у них есть истинные таинства, а на самом деле их нет. Точно так же это касается и новых еретиков — экуменистов. Таким образом, мы живем во времена последние, и то, что Господь говорит о том, как нужно готовиться к тому, чтобы не погибнуть в эти последние времена, — все это относится и к нам, поэтому мы должны внимательно слушать и относить к себе слова Господни, которые читались сегодня за литургией.

В чем же суть этой подготовки? В том, что не надо ни к чему привязываться, не надо ничего брать с собой. Если мы решились идти за Господом, то мы не должны возвращаться домой, чтобы что-то захватить, отвлекаться на какие-то домашние дела, даже на воспитание детей; а если мы вспомним, как Господь призывал Апостолов, то можно сказать, что мы не должны отвлекаться и на то, чтобы похоронить собственного отца, — а это, конечно, имеет очень большой и разнообразный символический смысл. Т.е. мы должны вообще ни на что не отвлекаться, оставить все.

И вот, в качестве примера такого поведения еще в Ветхом Завете нам как раз и предлагается святой праведный Иосиф. Мы его прославляем как образец подвига целомудрия. Но как он достиг того, что не осквернился с женой египетского вельможи? Он избежал ее домогательств путем того, что убежал, оставив у нее в руках свою одежду. Символика этого ясна: он остался без всей своей одежды, без всего, что он получил от мира, того, что он не мог взять с собой на тот свет, т.е. остался без того, что ему на самом деле и не принадлежало, — потому что то, что мы не можем взять с собой на тот свет, нам и не принадлежит, — для того чтобы спасти то, что можно и должно взять на тот свет и с чем нужно явиться на суд Божий, т.е. дар целомудрия. Итак, благодаря свой нестяжательности, нестяжательности во всех смыслах слова, он и устоял в добродетели, приумножил ее и стал образцом добродетели для нас. И то, что его преуспеяние в добродетели начиналось именно с отсутствия привязанности к вещам мира сего, видно из того события, с которого и началась его, можно сказать, подвижническая жизнь, — а именно, с того момента, когда братья продали его в рабство. Потому что, несмотря на то, что они так с ним поступили, он, как показали дальнейшие события, на них не обиделся и не держал на них зла, а хотел все равно им благодетельствовать, если бы такая возможность представилась, — и она действительно представилась, хотя могла бы и не представиться, и тогда бы мы, скорее всего, так ясно не узнали о расположении его души; но расположение это все равно было бы одинаковым, независимо от того, представились бы внешние обстоятельства для его проявления или не представились. И поэтому мы, независимо от того, как у нас в жизни сложатся обстоятельства и удастся ли нам проявить свое расположение души, должны иметь само это расположение, а не думать о том, как его проявлять.

Что это за расположение? Почему праведный Иосиф был не в обиде на своих братьев? Потому что он не привязывался в мире ни к чему, из-за чего было бы ему нужно с ними враждовать — с ними или с кем бы то ни было еще. Он не стал бы ни с кем враждовать из-за каких-то мирских предметов, и это видно из того, что он не стал враждовать с братьями даже из-за самой своей жизни — поскольку они, конечно, почти лишили его жизни, по крайней мере, всего, что связано со свободной жизнью. Но он не стал на них за это враждовать, а такое расположение души бывает только у того, кто не привязывается ни к чему, что есть в этой земной жизни, в том числе и к свободе, и к какому-либо имуществу. Поэтому Иосиф, понимая, что Господа Бога у него никто отнять не может, если только он сам от Него не отвергнется, о том только и думал, чтобы никакими словами и поступками от Бога не отпасть. Поэтому он устоял в искушениях и оказался готовым для Царствия Небесного, и, как часто, хотя и не всегда, в таких случаях бывает, Господь послал ему и на земле многие богатства и полезные вещи, которые ему самому не особенно были нужны, но зато помогли ему благодетельствовать другим, в том числе и своим братьям.

И вот, то же самое мы видим в судьбе праведного Иова, книгу которого начали читать сегодня и будут читать в течение всей Страстной Седмицы, заканчивая Великой пятницей, — не всю, конечно, эту книгу, а как бы краткий конспект, самые главные отрывки. Там тоже рассказывается о человеке, который имел от Бога все блага и поэтому, как некоторые могли думать, был праведным. Но на самом деле он не поэтому был праведен, а потому, что ему ничего, кроме Господа Бога, было не дорого. Поэтому когда возникли соответствующие обстоятельства, жизнь показала этот его внутренний настрой.

И вот, такое расположение мы должны стремиться всегда держать в себе и всегда быть готовыми к тому, что от нас будет отнято все то, что нам не принадлежит. А что нам не принадлежит? Не принадлежит нам ничто из того, что мы не можем взять на тот свет. На тот свет мы берем только две вещи: наши добродетели и наши грехи, — вот они нам принадлежат, это вот действительно наше хозяйство, в котором надо наводить порядок, по возможности каждый день и каждую минуту. А все остальное — оно не более чем какое-то чужое имущество, которое только временно вверено в наше распоряжение. Конечно, за правильное или неправильное распоряжение им мы будем отвечать, но ни в каком случае, даже при самом правильном распоряжении, оно не будет нашим, и поэтому мы не должны ничего себе присваивать. Надо понимать, что, независимо от того, доживем ли мы в земной нашей жизни до второго пришествия Господня или не доживем, это совершенно не важно, потому что мы все доживем до гораздо более важного для каждого из нас события — до нашей собственной смерти и явления на суд Господень. И тогда да подаст нам Господь, молитвами всех праведных Ветхого и Нового Завета, святого Иосифа и других, оказаться вместе с ними. Аминь.