История установления праздника. Мы должны подражать только святым, а людям — только в той мере, в какой они сами подражают святым. Смысл обетования Господа воздать в Царствии Небесном сторицею оставленных ради него родителей, жен, детей и т.п. Боязнь одиночества — самое главное из того, что связывает нас с миром, но кто решится на одиночество пред Богом, тот уже никогда не будет одиноким.

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

Сегодня мы совершаем праздник всех святых — всех святых, которые когда-либо просияли в мире, которые существуют, может быть, сейчас и которые до конца мира еще успеют явиться. Всех этих святых, которых поименно просто невозможно перечислить (да мы и не знаем их всех поименно), всех их память совершается сегодня. Сегодня такой день, когда Церковь им всем молится, а история установления этого праздника, согласно преданию X века, заключается в следующем.

В Византии в Константинополе царствовал император Лев VI Мудрый, первая жена которого Феофано была очень благочестивой жизни и не просто благочестивой, а она жила как монахиня, в строгом подвижничестве. И в довольно молодом возрасте она умерла. Царь Лев ее очень почитал и уважал, считал святой и хотел построить церковь в честь ее имени и там и похоронить ее. Церковь он, действительно, построил, и она стала одной из самых главных и самых красивых церквей Константинополя, но церковные иерархи воспротивились тому, чтобы прославлять во святых умершую императрицу. Не то, чтобы они могли что-то прямо сказать против нее и усомниться в ее святости, но они как-то не считали очевидной для народа ее святость, и их как-то смущало такое быстрое прославление. И тогда царь Лев сказал (недаром он получил прозвание “Мудрый”): “Освятим тогда церковь в честь всех святых, потому что если Феофано святая, то тогда это будет и в честь нее”. Это предложение церковные иерархи приняли и так и поступили. Получается, что это день, когда в особенности поминается эта самая царица Феофано, в честь которой уже не написали никакой отдельной службы, но ее поминали особо в этот день, и было написано ее житие; а также в этот день совершается и память всех святых, просиявших на земле, которые являются плодом всех тех праздников и памятей, которые мы совершали в Великом посту и в течение Пятидесятницы. Т.е. сегодня мы завершаем тот богослужебный цикл, который мы начали еще в феврале, когда только готовились к Великому посту. Но это еще не окончательное завершение, потому что, по установившемуся в Церкви обычаю, следующие воскресенье после дня памяти всех святых — это день памяти святых, просиявших в данной Церкви, и для нас поэтому следующее воскресенье будет днем памяти всех святых, в земле российской просиявших.

А богослужение сегодняшнего дня, помимо того, что оно перечисляет разные подвиги, которые совершали святые, чтобы мы могли соответственно с обстоятельствами нашей жизни, которые у каждого разные, выбрать то, что нам больше подходит, — оно нам объясняет, что такое вообще быть святым. Потому что все мы призваны к святости, и Господь еще в Ветхом Завете говорит в Книге Левит: “Будьте святы, яко Аз Свят есмь”. И то же самое Он говорит и в Новом Завете, призывая всех подражать Ему. Также и Апостол Павел говорит: “Подобни мне бывайте, якоже Аз Христу”. И поэтому мы должны понимать, что есть люди, которым мы действительно должны подражать в своей жизни, но эти люди — не просто какие-то наши знакомые или незнакомые, а те, о которых мы узнаем из книг или откуда-то еще, а это — только святые, и только святым мы и должны подражать. Если мы начинаем делать что-то такое, что делает другой человек, то для нас будет в этом оправдание только тогда, когда или сам этот человек святой, или он делает в данном случае именно то, что делали святые, и он, даже если он не святой, объясняет и помогает нам понять, как в чем-то конкретном подражать святым. А сами по себе примеры, чьи бы то ни были — каких бы то ни было священников, монахов, епископов, — они в Церкви никакой роли не играют и никакого авторитета иметь не могут. Наоборот, в Церкви авторитет имеют только святые, а все остальные имеют авторитет постольку, поскольку они к ним приближаются. Хотя конечно, если какие-то люди в Церкви поставлены на особое служение, прежде всего епископы, а также священники и монахи, они обязаны являть собой пример подражания святым. И если они этого не делают, то с них за это спросится на том свете. Но с нас спросится, если мы будем им подражать, когда они поступают не так, как святые.

И вот, поэтому только святые для нас являются образцом. Святые ведут нас из мира, и тут ничего не поделаешь, потому что жизнь со Христом — это не то же самое, что жизнь в мире, это вещи несовместимые. И хотя Христос говорит в Своей последней молитве: “Не молю, чтобы Ты взял их от мира, а чтобы Ты сохранил их от непрязни”, — но это означает именно христианскую жизнь, при которой мы, находясь в мире, не смешиваемся с ним, как вода и масло. А если мы начинаем смешиваться, то это уже плохо, — мы не должны превращаться в воду, если мир сравнивать с водой, точнее, со всемирным потопом греха. Мы должны быть как масло, чтобы с этой водой не смешиваться. И тогда получается, что жизнь наша с точки зрения неверующих становится как бы абсурдной, потому что мы начинаем вести себя глупо и совершенно непонятно с точки зрения мирских людей, с точки зрения людей, которые ищут какой-то сиюминутной выгоды.

И как бы подчеркивая это, в сегодняшнем Евангелии Господь говорит о святых одни из наиболее абсурдных и бессмысленных на первый взгляд слов: “Кто оставит ради Меня отца, мать, брата, сестру, мужа, жену (“мужа” не сказано, но все равно тут он тоже имеется в виду), тот получит их сторицею в Царствии Небесном”. Это буквально означает, что он получит их в сто раз больше, т.е. у нас в Царствии Небесном, согласно буквальному смыслу этих слов, будет сто отцов и даже сто жен — что вообще уже как-то и не очень аскетично и напоминает какой-то мусульманский рай. Но буквально это и сказано в Евангелии. Но мы знаем, что в Евангелии очень много таких мест, которые либо вообще, как в данном случае, не должны пониматься буквально — и они специально так абсурдны, чтобы их никто даже и не думал понимать буквально; либо, если даже они буквальный смысл и имеют, он никогда не бывает главным, и надо копать глубже. А вот в данном случае если не копать глубже, то вообще ничего не поймешь. Что же это означает? — То, что наши земные отношения с кем бы то ни было, даже с самыми близкими людьми, которые перечислены здесь в Евангелии, хороши лишь постольку, поскольку являются отблеском чего-то более настоящего, отблеском тех отношений, которые мы устанавливаем с Богом и которые в Боге устанавливаются между святыми, между теми, кто получает спасение и вечную жизнь. И вот, поскольку земные отношения являются отблеском небесного и не противоречат всей нашей христианской жизни, жизни по Богу, постольку они хороши и не нужно их разрывать. Но если они для нас заменяют жизнь по Богу и служат вместо нее, мы должны через них переступать. Потому что то, что нам обещает Господь в Царствии Небесном, в сто раз — а сто здесь надо понимать как бесконечность, если только вообще можно это измерять в количестве раз, — превосходит любые близкие отношения и всякие сколь угодно хорошие отношения, которые вообще возможны здесь на земле между самыми близкими людьми. Поэтому мы должны сначала, подобно святым, почувствовать, осознать и принять, что мы на земле совершенно одни, что у нас нет никого, что у нас нет ни родителей, ни детей, ни братьев, ни сестер, ни жен, ни мужей, — и именно так предстать Богу. А тогда Господь даст нам все потребное для того, чтобы привести нас к Себе и к тем, кто тоже к Нему пришел, т.е. в Царствие Небесное, которое недаром Церковь называет “общением святых”, т.е. сообществом святых.

И вот поэтому не будем бояться одиночества. Потому что если мы не пройдем через одиночество, мы никогда не получим общения со святыми. А если мы решимся добровольно на одиночество, то, хотя мы, может быть, не сразу это почувствуем и, безусловно, не вполне это почувствуем (вполне это можно ощутить только на том свете), но все-таки непременно почувствуем, что мы приобретаем нечто гораздо лучшее и уже никогда не будем одинокими. Недаром сказано, что кто с Богом, тот не может быть одиноким. Вот это самое главное — боязнь одиночества, — что связывает нас с миром. Но конечно, есть много всего и другого, о чем просто уже не стоит говорить на фоне этого самого важного.

Поэтому будем подражать святым. Не будем подражать никаким людям. Будем подражать людям, даже и хорошим, лишь постольку, поскольку они сами они помогают нам понять, как подражать святым, а во всем остальном не будем им подражать. Вообще будем стараться не делать ничего такого, чему не находим подтверждения у святых. Если святые нам своим примером и учением указывают что-то делать, — хорошо; если же они нам не указывают, то не будем этого делать. Может быть, они и указывают, а мы просто этого не знаем, — тогда будем стараться узнать, а пока не узнали, все-таки не будем торопиться это делать. Делать что-то просто потому, что “мне хочется”, — это примерно так же абсурдно, как делать что-либо потому, что “все так делают, и без этого нельзя”. Например, считается, что всем молодым людям надо вступать в брак. Почему это им надо вступать в брак? С какой стати? Где это сказано? У безбожников так считается, да, но и то не у всех. А мы-то тут при чем, если мы христиане? Поэтому в таких случаях мы должны смотреть у святых отцов, в каких случаях хорошо вступать в брак, а в каких нет; и так мы должны поступать и в отношении более мелких или более крупных жизненных задач. И это именно тот путь, который приведет нас туда, куда пришли все святые. Аминь.