Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Сегодня мы совершаем память преподобного Серафима Саровского – одного из самых почитаемых святых в России, и кроме того, особенно значимого для нашего храма, потому что в нашем храме пребывает частичка его мощей. Скорее всего, это именно его мощи, потому что в 1927 году большевики разорили его гробницу и мощи увезли в неизвестном направлении. Но потом вроде бы выяснилось, что они их увезли туда же, куда уже до того свозили разные мощи святых,  а именно, на чердак Казанского Собора нашего города. Не в музей, не в экспозицию и даже не в фонд, а просто на чердак вместе с другими какими-то вещами, как хлам.

И так они долежались до девяностых годов, когда нашли одни мощи – Иосафа Белгородского, — потом другие, третьи.  Другие – это мощи Зосимы и Савватия Соловецких. Невелика вероятность того, что перепутали его мощи с другими, потому что мощи Серафима Саровского определили по рукавичке, которая точно у него была. Но даже если и перепутали, то другой святой не обидится, потому что могли перепутать только с мощами другого святого, а это ничего страшного.

До революции эти мощи лежали «на вскрытии», говоря церковным языком, то есть открытыми для поклонения. Потом эти мощи нельзя было отправить в Саров, потому что это был закрытый город, и их отправили в Дивеево.  И там, как в официальных отчетах Московской патриархии выражаются, никому никаких частиц не давали, — но это означает, что совершенно по всем попам они разошлись, и не только попам, а кому их только не давали. Когда говорят, что «никому не давали», то это надо понимать, как «кому только не давали» в течение многих лет. Был даже небольшой бизнес – не то, чтобы за наличные, а давали всегда нужным людям. Поэтому и до нас дошла некоторая частица.

Но это было отступление, а что же надо сказать о самом Серафиме Саровском? Почему его так почитают? У нас есть два последних особых дореволюционных русских святых – это Серафим Саровский и Иоанн Кронштадтский. Причем то, что Иоанн Кронштадтский последний святой – это понятно, потому что он умер перед самой революцией в 1908 году. Серафим Саровский хронологически, конечно, не является последним дореволюционным святым, потому что он умер в 1833 году, и после него было еще немало, в том числе, и великих святых, как, например, Игнатий Брянчанинов. А по его проповедям, по тому, что он делал, мы его почитаем как одного из последних святых.

Мы не знаем деталей того, чему он учил. Когда мы слушаем пересказ Мотовилова про его пророчества, к этому надо относиться с очень большим скепсисом. Но что касается самого факта того, что Серафим Саровский предрекал скорый конец всей этой дореволюционной Церкви, призывал к покаянию, — это совершенно несомненно, на этом сходятся абсолютно все свидетельства, которые до нас дошли по самым разным линиям. Конечно, народное почитание держалось также еще и потому, что было кому наследовать Серафиму непосредственно – это дивеевские юродивые.

В каком-то смысле для сохранения памяти о Серафиме был важен Дивеевский монастырь как таковой, но самое главное, что в этом монастыре был не монастырь, не монахини этого монастыря, а именно юродивые, которые продолжали этот подвиг до самой революции – до 1915 года, когда умерла последняя из этих юродивых. Они тоже говорили, ссылаясь на Серафима, на устные его пророчества, а не переданные Мотовиловым, что Российская империя скоро завершится.

И вот с этим было связано нежелание Синода прославлять во святых Серафима, а Синод вообще не любил никого прославлять во святых из недавно живших. А с другой стороны, было желание царя Николая II его прославить, и отсюда особый характер саровских торжеств 1903 года, когда его прославляли.

И несомненно, что царь и царица, зайдя в келью юродивой Паши Саровской, получили от нее в устной форме некое пророчество Серафима, которое их очень отяготило.  Но что именно она им сказала, было неизвестно. По крайней мере, они хотели попросить о наследнике, и им сказано было, что будет у них наследник, что и сбылось через год, но что-то еще было сказано в довесок такое, о чем дальше мы можем только гадать, и дальнейшая история нам дает немало почвы для догадок.

А потом, после революции, совершенно естественно, что почитание святого Серафима, пророчества которого сбылись, хотя точных формулировок мы не знаем, повторюсь, стало особым культом для Катакомбной Церкви. Поэтому Дивеевский монастырь и Саров, но больше монастырь, стал центром Катакомбной Церкви, тем более, что его долго не закрывали. Какие-то монастыри большевики оставили, и как раз в Дивеево оставили. Так продолжалось до 1927 года, пока Дивеево не закрыли, потому что большевики «имели зуб» на насельников этого монастыря.Там был Серафим Звездинский — епископ исповедников и новомучеников, — да и другие новомученики тоже были там.

И вот во все советское время почитание Серафима Саровского было важнейшим проявлением того, что мы называем Церковью исповеднической. Она была предсказана Серафимом Саровским, что скоро закончится время внешнего благоденствия православия, которому он был современник, и начнутся времена гонений. Когда они начались, Серафим Саровский был уже прославлен во святых – Иоанна Кронштадтского не успели прославить, поэтому официальная церковь его легально почитать не могла, это бы считалось антисоветской пропагандой.

И в наше время мы тоже должны смотреть, что наступили предрекавшиеся Серафимом Саровским времена, когда русские архиереи онечестивятся, как во времена Феодосия Юннейшего, и когда надо смотреть не на иереев, а надо смотреть  только на Бога и на то, чтобы иметь православную веру. Это то, к чему сводится в «сухом остатке» все в разной форме дошедшие пророчества Серафима Саровского.

Я бы сказал, что они сводятся к двум вещам: что наступит такое время, когда нельзя будет смотреть на архиереев, когда каждому надо будет испытывать перед Богом самого себя и стараться быть верным. Не только на архиереев не надо смотреть, а вообще ни на кого не надо смотреть – ни на каких священников, духовников, если они не ведут к православию, если они расходятся с церковным учением. А это в большинстве случаев и произошло.

Другое, что он говорил: каждому из нас не просто доступен Бог и святость такая, какая была у святых в древности, но мы просто к этому призваны. Это не является делом, к которому мы можем отнестись вольно: если хотим — идти, а если не хотим – не идти. Это является просто самим христианством.

Конечно, мы можем не хотеть быть христианами – никто же не заставляет. Но если быть христианами, то должно быть именно так. Это второе, а может быть, первое, смотря откуда начинать считать, положение Серафима Саровского.

Поэтому, если мы хотим быть истинно-православными, хотим держать веру святых отцов, хотим, чтобы и жизнь у нас была как у святых отцов, а для этого делать самое главное, то есть  молиться, как молились святые отцы, то очень удобно нам этому учиться у Серафима Саровского, обращаясь к нему с молитвами и узнавая пусть и такие исторически недостоверные его поучения, но, в какой-то степени, передающие подлинный дух Серафима Саровского.

Поэтому важно нам вот так праздновать его праздник. Поэтому мы перенесли его на несколько дней, чтобы можно было лучше отпраздновать его в нашей общине. Поэтому мы, получив его мощи, стараемся сделать их доступными для всех, кто входит в этот храм, пусть даже это и не члены нашей общины, потому что мы надеемся, что через его заступничество, через то, что они будут ему молиться, их жизнь будет управляться в сторону православия и в сторону спасения.

Будем радоваться, что у нас есть такая возможность обратиться к этому молитвеннику,  что у нас есть такой молитвенник.

Аминь.