Вход Господень в Иерусалим: Христа встречали как победителя над смертью; распятие — самое большое поражение, с земной точки зрения; христианская жизнь идет ухабами, то победы, то поражения; практически любая наша победа оборачивается поражением, а поражение – победой; Господь не должен во всяком деле беречь нас от мирского поражения, которые были и у Него Самого; что было бы, если бы апостол Павел думал, что раз там что-то не удалось, то значит его дело Богу не угодно?; угодны наши дела Богу или не угодны, мы должны смотреть по заповедям Божиим и примерам святых; мы должны с полным спокойствием, без всякого попечения житейского воспринимать волю Божию в том, в чем она будет состоять, даже если она не совпадает с тем, что мы поставили себе целью; когда в молитве “Отче наш” мы говорим: “да будет воля Твоя”, то мы должны именно так и думать, а не “да будет воля моя”; надо быть внутренне в постоянном непоколебимом внимании к воле Божией.

Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа!

Сегодня мы совершаем праздник Входа Господня в Иерусалим. Сегодня мы вспоминаем, как Христа встречали как победителя. Конечно, на самом деле люди, встречавшие Его как победителя, сами того не зная, но, будучи вдохновлены Святым Духом, как говорит Евангелие, встречали Его как победителя над смертью, хотя победа Его над смертью – Его собственное воскресение – еще не произошло, а только должно было произойти через несколько дней.

Но сами они думали, что встречают Его как победителя тоже над смертью — как Того, Кто воскресил Лазаря. Поэтому в своих мыслях они были, может быть, не так далеко от истины. Но вот встречали Его как победителя, а потом та же самая толпа, которая встречала Его как победителя, всего лишь через несколько дней кричала “распни Его”. Все изменилось.

Дальше не только не было победы, а наоборот, самое большое, которое можно было себе представить, поражение – я говорю сейчас по-земному о том, что произошло в пятницу. Сегодня у нас воскресенье, а в пятницу произойдет распятие Христа и позорная смерть. С земной, мирской точки зрения – это, конечно же, поражение. Вообще, это образ всего поражения христианства, которое терпит на этой земле, и особенно к концу времен. Но именно через это поражение идет путь к победе.

А вот вчера мы вспоминали Лазаря. Там вроде все было наоборот. Сначала было поражение, когда Лазарь заболел. Потом еще большее поражение, когда Лазарь умер. Заболел он в понедельник, умер он в среду, а потом, уже когда не было по-человечески никакой надежды, оказалась победа. Это произошло в субботу, когда Лазарь воскрес.

Вот была такая последовательность от поражений к победе, а сейчас у нас начинается другая последовательность — от победы сегодняшней к поражению в пятницу, но для окончательной победы в следующее воскресенье.

Получается, что христианская жизнь идет вот так, ухабами. То победы, то поражения. И практически любая наша победа оборачивается поражением, а поражение – победой. Это если говорить о победах и поражениях с точки зрения земной.

Иногда мы оказываемся победителями, благодаря каким-то обстоятельствам, благодаря, может быть, исключительной помощи Божией, которая даже иногда выглядит как чудо – на самом деле чудеса в нашей жизни бывают, — ну а чаще это не чудо в обычном смысле слова, но тоже какие-то особенные и примечательные обстоятельства, когда мы оказываемся победителями и с мирской точки зрения: Господь за нас заступился, Господь что-то такое вот сделал, расточил наших супротивников или помог нам чего-то добиться важного, пусть даже важного для нашей христианской жизни.

В других случаях бывает все наоборот, бывает, что мы гораздо хуже, чем нехристиане, оказались в какой-то ситуации, и получается, что Бог нас оставляет. И некоторые христиане начинают в таких случаях думать, что вот, значит мое дело не угодно, раз Бог мне не помог. Это очень глупое рассуждение, потому что может быть оно, конечно, и не угодно – это отдельный вопрос, — но то, что Господь должен во всяком деле беречь нас от мирского поражения – это, конечно, глубоко ошибочно.

Не будем даже смотреть на святых, а посмотрим хотя бы только на то, как Он Сам жил, какие у Него были в жизни поражения. И самое главное то, которое мы готовимся вспомнить в ближайшую пятницу. Почему же мы, если хотим подражать Ему, не должны думать о том, что у нас тоже будут какие-то поражения?

А если бы апостол Павел думал, что раз там что-то не удалось, то значит его дело Богу не угодно? Мы не знаем всей жизни апостола Павла и даже всех обстоятельствах его апостольской проповеди. Знаем некоторые, о которых говорится в книге Деяний апостольских и в его посланиях. Но сколько там самых разных катастроф,в том числе и от самых ближних людей, которые там предавали, восставали против него? Или даже не то, чтобы предавали, и не то, чтобы переставали быть христианами, но как-то очень мешали и разваливали дело, которым они в тот момент занимались вместе с апостолом Павлом.

Апостолы даже между собой приходили в какие-то размолвки, из-за этого шел реальный вред делу. Вот это все бывало у них. А что же мы, больше них, и у нас такого быть не может? Нам Господь благоволит так, как Он Сам Себе не благоволил, что ли? Это абсурд просто какой-то – из-за этого впадать в панику или думать, что наши дела Богу не угодны.

Угодны они или не угодны, мы должны смотреть вот по чему. Прежде всего, мы должны смотреть на заповеди Божии. Потому что общее представление, не точное и конкретное,а общее представление о том, в чем состоит воля Божия, всегда дают Божии заповеди и примеры святых, как они себя вели.

Вот если мы что-то делаем, не согласующееся с заповедями, противоречащее примерам святых, вот тут мы точно можем сказать, что это противоречит воле Божией и Ему не угодно. А если не противоречит, если нам кажется, что вроде как все более или менее совпадает с таким вот грубым определением воли Божией, то тогда мы просто не можем знать точно, соответствует ли это воле Божией или нет.

Приблизительно мы пытаемся это узнать вот таким способом. Более точно мы пытаемся это узнать молитвой, чтобы Господь нас вразумил, что из дозволенного мы должны в данном случае делать. У нас возникает какое-то представление о том, что мы должны делать, но при этом у нас должно сохраняться самое главное представление: “Впрочем, да будет воля не моя, а Твоя”, — говорим мы когда молимся Богу о каком бы то ни было деле, которое естественно уже по предварительным нашим рассуждениям согласно, может быть, с волей Божией.

Но мы должны понимать, что согласно по нашим же рассуждениям: оно вроде как согласно, а на самом деле, может быть, и нет. А нам важно, чтобы была воля Божия в любом случае, а не это наше рассуждение. Поэтому здесь мы должны с полным спокойствием, без всякого попечения житейского воспринимать волю Божию в том, в чем она будет состоять. То ли в том, в чем мы предположительно поставили целью, то ли в чем-то другом, потому что мы понимаем, что предположительное представление о воли Божией – это не есть сама воля Божия.

Наше представление может быть и неправильное, в жизни Господь нас исправит, если мы сами будем этого хотеть и будем Ему молиться, чтобвсе-таки “была не моя воля, а Твоя”. В молитве “Отче наш” мы говорим: “да будет воля Твоя”. А некоторые люди, может быть, произносят молитву точно так же, но при этом думают: “да будет воля моя, яко на небеси и на земли”. Не надо увлекаться таким изменением внутреннего смысла молитв.

Не увлекаться им, конечно, нельзя – я все прекрасно понимаю, сам увлекаюсь. Но, по крайней мере, надо себя на этом ловить и стараться исправляться. И вот если мы будем стараться себя на этом ловить и стараться исправляться, чтобы “на небеси и на земли” была еще какая-нибудь воля, а не только моя, а, прежде всего, была воля Божия, то тогда мы будем иметь спокойствие внутреннее в самых разных ситуациях.

А то мы склонны его терять и тогда, когда плохо, и тогда, когда хорошо. Еще даже неизвестно, в какой ситуации – когда хорошо или когда плохо – мы больше теряем свой душевный покой. Потому что тогда, когда мы теряем душевный покой с удовольствием, тогда мы его труднее восстанавливаем. А когда теряем без удовольствия,тогда хотим в него вернуться, нам не нравится это состояние, в которое мы пришли.

Нравится или не нравится – надо быть внутренне в постоянном непоколебимом внимании к воле Божией. Оно не должно колебаться тем, что что-то получилось по-нашему или, наоборот, не по-нашему. В мире, в конце концов, должно быть все не по-нашему, а должно быть по-Божьи. Если что-то, действительно, происходит не по-нашему, то в этом нет повода для расстройства.

А если что-то происходит по-нашему, то нет повода верить, что это, действительно,по-нашему, а не по-Божьи. Просто надо стремиться, чтобы наша воля совпадала с волей Божией. Только в этом можно иметь покой, только в этом можно иметь нормальную молитву и обращение к Богу. Без этого мы будем жить не с Богом, а со своими несбывшимися желаниями, в мире, как выразился бы кто-нибудь другой, фрустрации и неврозов.

Самое плохое, что это, к сожалению, такого рода болезнь, которая связана с грехом, им вызвана, и сама по себе является тоже грехом. Получается, что мы будем жить, таким образом, в грехах.

А если мы хотим хоть немножко жить не в грехах, то надо предать себя воли Божией и не увлекаться ни печалью, ни радостью, которая может возникать от того, что что-то произошло так, как мы хотим, или так, как мы не хотим.

Аминь.