Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Сегодня у нас необычное богослужение, в храме присутствует только одна матушка Александра и я, а все остальные присутствуют мысленно и духовно, потому что, как я надеюсь, многие наши прихожане причащаются запасными дарами по одному, по двое или по трое. Поэтому сегодняшний воскресный день все равно всеми празднуется, и не просто празднуется, а празднуется молитвенно и с причастием святых таин.

По нашим грехам, постигло нас такое искушение впервые в жизни, что вроде храм у нас есть, а прийти в него нельзя. Сегодняшнее евангельское чтение как раз нас настраивает на понимание, почему так бывает и что с этим делать. Оно древнее — гораздо древнее, чем установленное в это воскресенье празднование Иоанна Лествичника, которое тоже полезное, настраивает нас всех на аскетический лад. Сейчас и мирянам пришлось по-отшельнически совершать Евхаристию в воскресный день, — но чтение еще важнее.

О чем же это чтение? Об исцелении бесноватого ребенка, которого не смогли исцелить ученики Иисусовы, хотя они делали, вроде, то же самое, что потом сделал Он. И они Его спросили, почему мы не смогли, а Ты смог, и Он им ответил не прямо, — мол, потому-то и потому-то, — а сказал, что сей род изгоняется токмо молитвою и постом.

Вот нам как раз пост, вот и молитва, и это и есть наше оружие, которое для изгнания всех болезней – прежде всего, духовных, но также и телесных, потому что телесные болезни, как мы знаем, имеют главную причину духовную. Не надо их понимать только как телесное наказание, но как задание и способ измениться, изменить свою жизнь.

Это касается и отдельных людей, когда они вынуждены менять свой образ жизни во время болезни, вспоминать о Боге и душе, и становиться, может быть, совсем другими людьми, вспоминая с ужасом то время, когда они были здоровы. Но сейчас мы видим более редкий в истории пример того, как это происходит с целыми обществами. Конечно, мы сейчас очень сильно пересматриваем отношение и к жизни, и друг к другу – это происходит на общественном уровне. Поэтому, конечно, все мы должны пользу какую-то из этого извлечь.

Но вот что самое главное надо вспомнить из сегодняшней истории об исцелении? Как это происходило? Отец этого мальчика объяснил проблему, и дальше говорит, что если можешь что-то сделать, можешь нам помочь, то помоги. На это Иисус  ему говорит: имеешь ли ты веру? И отец мальчика ответил очень разумно, потому что многие думают, что на такой вопрос надо так отвечать: «я имею веру» или «я не имею веры». А он ответил иначе: верую, Господи, помози моему неверию.

Ответил абсурдно и противоречиво, но зато истинно. Истина очень часто бывает противоречива и абсурдна. Если я верую, то почему у меня неверие? — Не знаю почему, но знаю, что это так, и знаю, что это немощь, и говорю: Господи, помози. Вот так же мы должны говорить всегда про себя: верую, Господи, помози моему неверию.

Это самое главное, что было в сегодняшнем евангельском чтении, и особенно этот урок помогает нам понять нынешнюю обстановку — как мы служим, и в какой обстановке оказалась вся наша цивилизация. Я позволю себе небольшое воспоминание по этому поводу.

Занимаясь последнее время русским обществом ΧΙΧ века, я поражался, что они, вроде, были такие же цивилизованные люди, как мы, но вдруг приходила эпидемия холеры, причем, с не очень большими интервалами, может быть, десять-пятнадцать лет, и она захватывала кого угодно. Самые высокопоставленные люди от нее вдруг умирали ни с того, ни с сего.

Как так могло получаться, какое ужасное время было у нас еще совсем недавно? И вот со времени эпидемии «испанки» в 1918—1921 годах ничего такого в мире сто лет уже нет. И вот, пожалуйста. Может быть, и не такое по силе поветрие, но нас это постигает. Поэтому никогда не надо расслабляться и думать, что вот такого никогда не было или было давно и больше никогда не будет.

Нет, может быть все, что угодно. Но главное, что всегда есть Бог – тогда и во веки, вчера и днесь, один и тот же. И никаких других целей и смыслов человеческая жизнь не имеет. И сколько бы нам ни удалось прожить, а смысл этих лет будет только в зависимости от того, что они нам дадут для жизни вечной, потому что, в конечном счете, человеческая жизнь именно вечная.

Поэтому на это надо настраиваться, используя по максимуму то время, которое у нас есть. И так же, как в спокойные дни мы могли собираться в церкви и молиться, так же и в неспокойные, как сейчас, мы не можем собираться в церкви, но мы можем собираться духовно к престолу Божию, молиться и, слава Богу, даже и причащаться. За это надо Бога благодарить, это надо стараться усваивать, это должно становиться смыслом нашей жизни.

Я надеюсь, что для каждого, кто оказался в этой ситуации, она обернется тем, что он станет лучше и станет большим христианином, чем он был.

Аминь.

епископ Григорий (Лурье)