Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Сегодня мы совершаем празднование Успения Божией Матери. Из всех многочисленных празднований в честь Божией Матери, которые установлены в церковном году, самое главное – это как раз то, которое сегодня. Понятно, почему: потому что в честь любого святого самое главное празднование – это когда он преставляется от земной жизни к небесной. Такие дни назывались в древности днями рождения мучеников — имеется в виду рождение в жизнь вечную (для мирских людей всё ровно противоположно – не рождение, а смерть). Праздновались эти дни рождения мучеников, и, конечно, день рождения Божией Матери для жизни уже только небесной (хотя и здесь, на земле, Она была небом) особенно празднуется среди всех прочих праздников в честь Нее. Но, кроме того, в каждом празднике Богоматери мы празднуем что-то особенное, связанное с Ней. Потому что с Ней очень много всего связано, ни в один из существующих праздников это все полностью не помещается и не должно помещаться. И для того и существуют разные праздники, чтобы говорить о разном. О чем же говорит нам сегодняшний праздник?

Как ни странно, он больше говорит не о жизни Божией Матери. И даже сам по себе рассказ о Ее успении – это повод рассказать о чем-то другом, о чем-то, связанном со значением Божией Матери не в момент Успения, а просто всегда, вообще связанном с Ней Самой, а не с тем или иным отдельным событием Ее жизни, хотя бы даже и Успением. Что же это такое?

Сегодня мы празднуем память Божией Матери как Церкви. Что происходит в сегодняшнем событии? Во-первых, оно происходит в Сионской горнице в Сионе. Сион – это «мати церквей», как говорится во многих церковных песнопениях. Это то место, где собиралась еще дохристианская община Иисуса, где произошли разные события, в том числе и Благовещение, по преданию, произошло там же. И там же жила Богоматерь уже после распятия Иисуса. И там же произошло Успение.

Но как оно произошло? Туда собрались чудесным образом все апостолы, которые в это время, за исключением Иоанна Богослова, все были рассеяны кто где, проповедуя христианство в разных частях мира. Что означает это собрание апостолов? Оно означает то, что собралась вся Церковь в лице своих – как бы мы сейчас сказали, но тогда так не говорили – епископов. Точнее, слово «епископ» тогда говорили тоже, на еврейском и арамейском, и на греческом, но оно означало не совсем то же самое, что и наши современные епископы. Весь епископат идет от апостолов. И все апостолы собрались у Божией Матери. Это собор, который соединяет всю Церковь, потому что, как говорит святой Киприан Карфагенский, «епископ в Церкви и Церковь в епископе».

И что дальше происходит после успения? После успения все апостолы берут гроб Богородицы с Ее телом, и – подобно тому, как евреи несли ковчег Господень, тот первый походный храм, через пустыню, – так же они из Сиона несут в Гефсиманию. И там тоже – как нападали на стан израильский всякие враги во время путешествия по пустыне, – так же и там пытаются опрокинуть этот ковчег некие иудеи, происходят чудесные события, так что никакое зло не достигает своей цели, и те, кто его замышляет, сами вразумляются и обращаются.

И дальше, наконец, происходит само погребение Божией Матери, которое тоже, однако, не конец того, что происходит в этом событии. По разным рассказам, от нескольких часов до нескольких, точнее, трех дней после погребения Божией Матери там остаются апостолы. В древнейших рассказах об этом рассказывается так, что они никуда не уходят после того, как погребли тело Богоматери, и разговаривают между собой о важнейших церковных установлениях, и так происходит первый апостольский собор. Есть такие древние (на греческом не сохранились, сохранились на арабском, эфиопском) церковные апостольские каноны, которые якобы были приняты в этот момент. Пусть исторически это и не так, но в таких легендах очень важно, что они указывают на смысл тех событий, которые происходили, что могло быть это принято.

Действительно, произошел первый и важнейший собор, даже если там конкретно никаких канонов и не принимали. Дело не в этом, а в том, что это было так важно. Они ждали и не расходились, пока не произошло другое событие: они увидели, что Господь взял душу Богоматери на небо и взял тело. Как именно обнаружилось, что тело Богоматери было взято на небо – об этом тоже существуют разные рассказы, и они противоречат друг другу настолько, что никакой единой версии из них выработать невозможно. Но так очень часто и бывает: любые показания свидетелей, которые действительно что-то видели и потом пытаются рассказать, всегда бывают противоречивы. Если свидетели не противоречат друг другу совсем и ни в чем, то любой следователь будет совершенно справедливо подозревать, что они сговорились, и что, следовательно, надо не верить никому. А когда люди рассказывают то, что они видели на самом деле, они всегда что-нибудь перепутают и расскажут противоречиво.

Подобно этому и рассказы о Богоматери. Причем они были во многом и сокровенны. Еще в конце IV века Епифаний Кипрский пишет (а это был очень большой знаток христианских древностей и христианской старины, который собрал огромное количество древних христианских преданий в специальных книгах, до нас дошедших), что он очень хотел узнать, как произошло успение Богоматери, и потратил на это много усилий, но у него ничего не получилось. Значит, насколько были мало распространены и в конце IV века эти рассказы, хотя рассказы, несомненно, — и с научной точки зрения это тоже доказывается, — древние.

Много неясного, если брать это исторически, но, подчеркиваю еще раз, все ясно, если брать это богословски, как мы это должны сделать как верующие люди, и как нам это предлагает сегодняшнее богослужение. Богоматерь – это Церковь, это священный кивот, который апостолы несли из Сиона в Гефсиманию, который является пребывалищем Божиим. И Богоматерь собирает в себе всех нас. Будучи с Богоматерью, мы обращаемся к Ней не просто (хотя мы так тоже делаем, и правильно делаем) словами «Пресвятая Богородица, спаси меня (или нас)», а мы к Ней обращаемся со словами «Пресвятая Богородица, спаси нас» именно от лица Церкви. И мы сами обращаемся, каждый в отдельности, но как члены Церкви, то есть от имени Церкви говорит каждый из нас, независимо от того, какой он имеет сан. Если сан мирянина, то все равно то же самое. Именно потому, что мы члены Церкви, Она является общей нашей Матерью, и все мы оказываемся под Ее покровом.

Аминь.