Санкт-Петербург, ул. Академика Байкова, 14а

Фарисеи не смогли ответить на вопрос Христа, почему Давид называет Мессию своим господином, если Он его Сын; учение Ветхого Завета, а тем более Нового, ясно объясняет, в каком смысле Давид называет Господином своего собственного Сына: Мессия – это также и Бог; даже многие христиане, по сути, не верят, что Христос является Богом; мы в буквальном смысле являемся Телом Христовым, если мы – Церковь, если мы причащаемся Тела Христова; “простое человеческое счастье” Богу совершенно не нужно, а если мы хотим быть христианами, то нам нужен Бог и то, что нужно Богу; главным руководством в любых поступках является учение Церкви, которое мы получаем через примеры святых, прежде всего; мы должны все время быть перед Богом, будто Он находится в нашей комнате.

Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа!

Сегодня мы читали в Евангелии рассказ о том, как Иисус спросил фарисея: чей сын Христос, то есть чей сын Мессия? “Христос” по-гречески – Мессия. Они ответили, как и ожидалось, что это сын Давида, то есть потомок царя Давида. Действительно, такое учение в Ветхом Завете есть, все его хорошо помнили.

Тогда Иисус спросил их: почему же, если это так, Давид называет Его своим Господином? “Рече Господь Господеви моему: седи одесную Мене, дондеже положу враги Твоя подножие ног Твоих”, — так говорит он в псалме. То есть здесь речь явно о Мессии, но Давид Его называет своим собственным Господином. Это не вяжется, конечно же, с тем, что Мессия является сыном Давидовым. Как с этим быть?

Они не знали, что ответить, и смутились, и больше ни о чем уже Его не спрашивали. А до этого они хотели показать людям, что Он не понимает ничего в Законе, что Он только все нарушает, что самозванец, раз нигде не учился. И вот получилось, что Он Сам их посрамил.

Но читая это место в Евангелии, многие не понимают, что оно значит, и забывают его. Во-первых, конечно, надо ясно понимать, какой там на самом деле ответ, потому что в Евангелии никакого ответа не дано в этом месте, но учение Ветхого Завета, а тем более Нового, ясно объясняет, в каком смысле Давид называет Господином своего собственного Сына. А именно, что Мессия – это также и Бог.

Да, по-человечески это сын Давидов. Но в тоже время это и сын Божий, это Бог. Это прозвучало не только в Новом Завете, а уже довольно ясно говорится и у ветхозаветного пророка Даниила.

Получается так, что те фарисеи, которые были после тех фарисеев, и сами себя считали искренне христианами, они тоже не понимают “како сын ему есть”, то есть как Господин ему есть, как Господином является сын Давидов. То, что Христос был каким-то человеком, который ходил по земле, в это очень многие верят. В это верят даже многие атеисты. Но в то, что Он по-настоящему был и, естественно, есть Бог – в это не верят многие даже из тех, кто считает себя христианами. Конечно, есть такие христианские вероисповедания, — которые мы считаем еретическими, разумеется, — которые прямо это отрицают. Но это полбеды. Еще хуже то, что есть люди, которые считают себя православными, даже, может быть, искренне верят в то, что они не отрицают того, что Христос действительно Бог, но, по сути, они в это не верят, не исповедуют.

Что для нас означает, что Христос одновременно Бог и человек? Это очень просто понять, потому что мы в буквальном смысле являемся Телом Христовым, если мы – Церковь, если мы причащаемся Тела Христова. Поэтому важно понимать, кто такой Христос, если Его Тела мы причащаемся. С Кем мы соединяемся? Кем мы сами становимся, становясь Церковью, как Телом Христовым?

Да, мы становимся Телом Христовым. Но только ответив на вопрос “кто такой Христос?”,мы можем сказать, что такое Тело Христово. И одно дело, если это окажется какое-то человеческое тело, пусть с какими угодно свойственными и несвойственными характеристиками тела человека. А если это человеческое тело и Божественное Тело – у Бога нет тела, но, тем не менее, есть, стало, Он принял на Себя Тело, — тогда совсем другой ответ, тогда получается, что мы соединяемся с Богом, соединяясь с этим Телом Христа. Да, Тело само по себе не божественное, а человеческое, но из-за того, что это Тело Бога, мы соединяемся с Богом.

И вот в это люди не верят. Не потому, что никто не хочет соединиться с Богом. Если спросить: “Хочешь соединиться с Богом?”, — большинство людей скажут “да”. А когда начнут думать, что это значит, тогда получится, что и “нет”, потому что соединиться с Богом – это значит жить не той жизнью, к которой мы стремимся в виде так называемого “простого человеческого счастья”. И уж тем более не в виде совсем уже извращенного “счастья”, к которому многие из нас, здесь присутствующих даже, сами по себе стремились бы.

Мы вообще-то хотим быть христианами, но за собой знаем такую особенность, что если себя “отпустим”, если не будем свое самое главное желание – быть христианином – ставить впереди, то будем жить, даже не стремясь “к простому человеческому счастью”, что бы это ни значило, а стремясь к чему-то уже гораздо худшему.

Но как бы то ни было, “простое человеческое счастье” Богу совершенно не нужно. А если мы хотим быть христианами, то нам нужен Бог и то, что нужно Богу. Причем, по-человечески мы даже не можем этого и понять. Но мы можем понять, что нам нужен Бог. А тогда нам уже больше и не нужно ничего понимать, а то знание, которое Бог имеет, будет постепенно становиться нашим. Изнутри мы будем познавать Бога, изнутри самого себя, если мы действительно будем жить по-христиански.

Вот такая христианская жизнь, по сути, отрицается и многими такими людьми, которые вроде бы, и даже сами про себя думают, исповедуют православные догматы. Но что это означает для нас в быту?

В быту это для нас означает то, что главным критерием всего, главным руководством в любых поступках является учение Церкви, которое получаем мы через примеры святых, прежде всего. Во вторую очередь – через учение святых, которое до нас доносят их писания, а так же те люди, которые нам их пересказывают.

Священники – это как раз те люди, конечно, которые обязаны это делать. Но они не всегда справляются со своими обязанностями. Наша обязанность по отношению к священникам – относиться к ним критически и понимать, что мы заранее не знаем, справляется ли такой-то священник со своими обязанностями. Чаще всего в наше время бывает, что не справляется.

Поэтому надо все время сличать со святыми отцами то, что говорят разные люди, и священники в том числе, и даже в первую очередь, их даже больше всего надо проверять. А самим надо, насколько это от нас зависит, изучать святых отцов, особенно аскетическую литературу. Особенно то, где они учат о подвижнической жизни. И, в меру возможностей, применять это самим к себе.

Тогда мы будем понимать, что для нас означает стремиться к Богу и жить с Богом здесь и сейчас. Но, даже не понимая никаких тонкостей, никаких подробностей этого, мы можем сказать, что какие-то определенные желания этого в нас присутствуют только до тех пор, пока мы не забываем Бога, или пока Он не уходит на задний план в нашей жизни.

Но стоит нам понять, что вот мы сейчас перед Богом, понять это так же, как понять, что в комнате мы не одни, а здесь находится какой-то другой человек, и соответственно изменить свое поведение. Вот так мы можем и должны изменить свое поведение с Богом, если мы верующие православные христиане.

Если мы причащаемся Святых Христовых Тайн, если мы причащаемся Тела Христова, значит, мы постоянно с Богом. Если мы хотим вести себя перед очами Божиими себе в осуждение, то, конечно, нашей свободной воли никто не отменяет и насилия нам никто не творит. Мы можем противоречить воле Божией, только зачем? Лучше этого не делать и обращаться к Богу, который всегда нас поддержит в том, чтобы противостоять всяким искушениям, греховным страстям – это самая главная поддержка, в которой мы нуждаемся, – а также и в том, чтобы прочие трудные обстоятельства нашей жизни как-то преодолеть.

Поэтому будем иметь несомненную на это надежду, которая сама должна быть основана на вере, на вере в то, что Господь есть Иисус Христос, и что Он не просто Сын Давидов, но так же и Сын Божий, поэтому Господь, Господин для самого Давида.

Аминь.