В этот день Церковь воспоминает крещение Иоанново — крещение покаяния. Как не грешить, работая на разных работах и занимаясь мирскими попечениями. Работа способствует утруждению тела и прекращению парения ума, а это способствует внутреннему вниманию и памяти Божией. Критерием пользы любого занятия, а также отдыха является то, насколько это способствует нашей внутренней молитве.

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

В Навечерие Богоявления Церковь особенно вспоминает не столько само Богоявление, сколько крещение покаяния, которое Господь в этот день принял, т.е. то крещение, которым крестил Иоанн Креститель. Именно поэтому крещению покаяния посвящено евангельское чтение, бывшее сегодня на литургии. И конечно, мы знаем, что в христианском крещении, которое совершается, по словам сегодняшнего евангельского чтения, Духом и огнем, все равно, тем не менее, присутствует вода. Что это означает? — Что в христианском крещении, которое мы приемлем, присутствует крещение Иоанново, оно не исчезло. И даже в Символе веры мы исповедуем, что наше христианское крещение — “во оставление грехов”; это и есть крещение покаяния, и это означает, что крещение Иоанна Предтечи остается и в христианской Церкви. И поэтому проповедь Иоанна Предтечи, которую мы сегодня слышали в Евангелии, как раз объясняет людям, что нужно делать, чтобы не грешить. Она не объясняет, что нужно делать, чтобы наследовать вечную жизнь и Царствие Небесное; напротив, Иоанн Креститель говорит, что придет другой, Который выше него и по отношению к Которому он является предтечей, т.е. тем, кто идет впереди и является как бы глашатаем, и вот, Тот, Который придет, уже объяснит все о Царствии Небесном. А сам Иоанн Предтеча объясняет нечто более скромное, но необходимое, без чего тоже не бывает спасения, — именно, как не грешить. И он объясняет разным категориям людей, как конкретно им жить, чтобы не грешить.

В чем смысл этих объяснений? Мытарям он говорит, чтобы они не бросали свое ремесло, хотя оно и считалось позорным, потому что эти люди враждовали со своим народом, поскольку собирали подати в пользу Рима, а заодно и в пользу самих себя. Но кто-то ведь должен заниматься и этим делом, и само по себе это ремесло не является греховным, и поэтому Иоанн Предтеча никому из мытарей не сказал (как, может быть, сказали бы все его современники), что им надо оставить эту профессию и заняться чем-то другим. Нет, он говорит: занимайтесь своим делом, но только не собирайте ничего лишнего, не грабьте. То же самое он сказал и воинам, и это очень важные слова не только для того времени, но и для современности, потому что многие люди думают, что христианство предполагает полный отказ от военной службы и вообще от войны как таковой; но как Иоанн Предтеча не призывал к этому, так и в христианстве это отношение сохраняется — эти слова Иоанна Предтечи вошли и в Евангелие. Т.е. профессия воина нужная и полезная, и если человек хочет жить безгрешно, будучи воином, то он не должен оставлять своего ремесла, но должен довольствоваться тем жалованием, которое ему положено, как это объясняет Иоанн Предтеча, и ничего не приобретать насилием, т.е. не грабить, не мародерствовать и т.д. Т.е. нам нужно делать то, в чем состоит наша профессия, а не извлекать из нее всякие незаконные или грабительские выгоды.

И вот, на этих примерах мы можем сами себе представить, как и нам жить безгрешно, если мы занимаемся разнообразными мирскими делами и работаем на разных мирских работах. Сама по себе работа, которая делается на пользу общества, ни в коем случае не может быть греховной. И если мы, выполняя эту работу, все-таки согрешаем, то виновата не работа, а мы сами, и значит, мы должны как-то исправиться, чтобы исполнять нашу работу, не согрешая. То, что мы делаем на пользу других, в том числе на пользу общества и на пользу государства, является делом нужным; но при этом мы не должны за счет других удовлетворять какие-то свои выгоды помимо того, что нам положено за работу. В то же время, конечно, за работу каждому трудящемуся (это еще в Ветхом Завете сказано) положено какое-то вознаграждение, и в том, что мы получаем зарплату, нет ничего греховного. Когда мы думаем, устраиваться ли нам на ту или иную работу, мы вполне вправе рассчитывать, хватит ли нам на жизнь того вознаграждения, которое мы там получим. Конечно, может быть так, что нам платят слишком мало и нам этого не хватает на жизнь; в таком случае мы вполне вправе искать другую работу, где будут платить столько, сколько нам будет хватать. Но мы не вправе устраиваться, например, на ту работу, где зарплата для нас недостаточна, но есть возможность как-то поживиться за счет ближнего. Скажем, продавец не должен обвешивать покупателя, а должен искать такое место работы, где у него будет достаточная зарплата. Ну, и так далее; все это совершенно понятно.

От занятий разными мирскими делами не свободен никто. даже те, кто не ходит на какую-то мирскую государственную работу, все равно находятся во всевозможных мирских попечениях; даже монахи в монастыре должны работать. вне этих попечений находятся, может быть, только такие люди, которые либо совсем разбиты болезнями, либо дети, либо отшельники, живущие где-нибудь в лесу или в пустыне (но и то они должны обеспечить самих себя, чтобы не умереть с голоду). И если у нас есть какие-то мирские попечения, мы должны радоваться и стараться извлекать из них духовную пользу. В чем же состоит духовная польза, которую мы можем получить от житейских попечений, от работы? Она состоит только во вторую очередь в том, о чем мы в общем знаем: работа утруждает наше тело, занимает наше время и несколько уменьшает возможность грешить. Это все так, это очень важно, но есть в этом нечто более важное и первостепенное: занимая в какой-то степени наш ум, наша работа способствует тому, что мы меньше рассеиваемся помыслами. Если мы привыкнем думать о том, что нам нужно по работе, то мы вполне сможем, если захотим, научиться одновременно молиться, держать память Божию. А научиться держать память Божию, когда мы обдумываем какие-то одни и те же вещи, положенные нам по работе, гораздо легче, чем когда мысли наши праздны, бросаются с одного на другое и совершенно неудержимы. Поэтому самое главное, для чего мы должны работать, — это не обеспечение своего пропитания, не утруждение своего тела и занятие своего времени с целью уменьшить возможности грешить, а избежание праздности ума. Работа занимает наши мысли и, как якорем, как говорит об этом Евагрий, удерживает их от рассеяния. Конечно, мы знаем, что полностью удержать наши мысли от полного рассеяния невозможно путем каких-то внешних занятий, в том числе работы; это возможно только с помощью Духа Святаго; но тем не менее, чтобы Дух Святой действовал в нас, нужно, чтобы прежде всего действовали мы сами, чтобы мы стремились делать то, что в наших силах, — и тогда Господь подаст нам то, что сверх наших сил. В частности, в наших силах — занять свои мысли какой-то работой; и потому надо, скорее, бояться оставаться без работы, чем бояться слишком большого количества работы. Хотя, конечно, бывает и так, что слишком большая загруженность работой тоже вредна, потому что это подавляет ум; и мы должны стремиться, если это в наших силах, освободиться от лишней работы. Т.е. нужно найти какое-то оптимальное сочетание, потому что слишком много праздности и слишком много работы — это одинаково плохо. А самый главный критерий, который существует для определения пользы от наших занятий, — это молитва. Мы должны и отдыхать для того, чтобы лучше молиться, и работать для того, чтобы лучше молиться. Поэтому иногда мы должны отдыхать, а иногда работать, и критерием для этого является именно внутренняя наша молитва — т.е. в первую очередь память Божия, а во вторую очередь уже всякие молитвенные правила, которые мы совершаем дома или в церкви.

Господь да подаст нам усвоить те плоды, которые Он подал в крещении покаяния через Иоанна Предтечу, чтобы нам достичь Царствия Небесного. Аминь.